Питер глазами провинциалов - [23]
Для того, чтобы оплачивать эту королевскую роскошь, вечерами Кира, облаченная в форменный передник и поварскую шапочку, разливает тесто на округлые формы для блинов в одной из сетевых забегаловок Питера. Кира не ропщет на судьбу — она уверена, что живет в самом прекрасном городе мира.
Вот вам еще одна парочка романтиков — Саша и Лена, приехавшие вместе в Санкт-Петербург пару лет назад из Уфы. Саша мечтает стать известным музыкантом — пока он играет в двух неизвестных рок-группах на басу, а на жизнь зарабатывает логистом в транспортной конторе. Лена — художник-декоратор, в паре крохотных питерских магазинчиков, торгующих поделками непризнанных гениев, можно встретить сшитых ею котов, смешных зайцев и мышей дизайнерской наружности. Живет эта богема на Черной речке — от метро минут восемь пешком, не более.
Дверь подъезда начинается прямо из земли — истертый тысячами ног порог втоптан в землю. Попав в облицованный желтоватой плиткой подъезд, вам нужно позвонить во вторую слева дверь — ту, что обита старым коричневым дерматином. Сразу за ней начинается узкий коридор, крашенный белой краской — то есть некогда белой, со временем приобретшей нездоровый серый оттенок. Замыкает коридор дверь в санузел. По правую руку от вас — двери в зал, спальню, заваленную до потолка хозяйским барахлом и закрытую на ключ, и кухню.
Саша и Лена счастливчики — они живут в отдельно снятой квартире. Вот только занавески в ней не открываются никогда — все потому, что окна в жилище Саши и Лены находятся на уровне тротуара. Смотришь в окно, и уже минут через десять составляешь полное мнение о моде на обувь в северной столице в этом сезоне. От любопытных взглядов хозяев ограждает двойной слой плотной материи.
Но что там занавески? Чушь, ерунда, несущественное жизненное осложнения. Гораздо труднее справляться с крысами, прущими из дыры в полу кухни. Хорошенькое дело — выходите вы утром на кухню, с намерением пожарить себе яичницу, а на вас со стола глазеет серая сволочь, которая уже наполовину сжевала ваши продукты. Но Саша и Лена — люди стойкие, сначала они гоняли крыс шваброй, потом, найдя узкий лаз в полу за плитой, замазали его цементом. На вечно мокнущие обои в углу зала, и стойкий запах тяжелой подвальной сырости влюбленная парочка не обращает внимания — с милым рай и на Черной речке.
«Да есть ли в этой квартире плюсы?» — возмутится читатель. Есть, дорогой друг, есть! Квартира сия радует отличной обстановкой! В зале можно найти торшер (не обращайте внимания на то, что с деревянной ножки его совершенно слез лак, а на плафоне виднеется подозрительное пятно), отличный полированный сервант (в дверцах которого нет ни одного стекла), журнальный столик, расписанный под хохлому, слегка истертый в углах палас, и целых два дивана (по возрасту явно соперничающие с долгожителями из книги рекордов). А два дивана — это отличная возможность с комфортом принимать гостей (то есть складировать на диван их сонные туловища по окончании затянувшейся вечеринки), а в случае финансового кризиса поселить у себя на время какого-нибудь знакомого. Кстати, по поводу наличия домашних животных в такой квартире тоже не стоит беспокоиться. Заведите себе хоть дюжину кошек — драные обои, мокрый по углам линолеум и продранные диванные подлокотники здесь присутствовали задолго до вашего вселения.
Вот вам четырехкомнатная коммунальная квартира на набережной Обводного канала. Оставь, всяк, входящий сюда, надежду на комфорт и уют. Когда-то давно, до революции, здесь был доходный дом. Теперь — бесконечные коммуналки с витиеватыми коридорами, проложенными вразрез со всеми законами физики и здравого смысла, и необъяснимой планировкой.
Стены между квартирами — толщиной в один метр! Чем не отличный пример исторической прочности. В такой дом можно стрелять из пушки — стенам ничего не будет. Один знакомый пытался повесить на такую стену в коридоре вешалку, наивный. Через пятнадцать минут утомительного сверления у него сломалось победитовое сверло.
А вот стены между комнатушками, в которых обитает различный народ, сделаны из дранки, известки и какой-то дряни, лезущей иногда из-под облупившейся известки. Забить гвоздь? Пожалуйста! Правда, при забивании гвоздя в стену его хвостик вылезает в комнате соседа. С одной стороны, конечно, удобно — на один гвоздь можно повесить сразу две картины. С другой — не очень. Стукнешь о стену кулаком в сердцах, после ссоры с супругой — и провалишься, чего доброго, к соседям целиком. Добрый вечер!
А уж слышимость — слышимость здесь просто чудо! Вся квартира в курсе, хрустят ли у тебя суставы, когда ты встаешь со стула, храпишь ли ты во сне, называет ли тебя твоя дама сердца «пусиком» или «заинькой», и какие телепередачи ты предпочитаешь в вечернее время суток. Кажется, даже пукнуть невозможно без того, чтобы об этом не узнал весь дом. Это дисциплинирует!
Здесь чуть более уютно, чем в квартире девушки Киры. Новая газовая колонка в ванной (сознательные жильцы купили аппарат в складчину), новая раковина на кухне (также совместное приобретение). Коридор захламлен совсем немного, и вам уже не придется, распрямившись после расшнуровывания ботинок, приложиться затылком об алюминиевое корыто. А вот в туалет вам в экскурсионных целях заглянуть стоит — сейчас объясню, почему.
