Письмо с которого все началось - [8]

Я, погрузившись в раздумья, бродила среди стоек и стеллажей, когда кто-то со всего маху хлопнул меня по плечу. Покачнулась, чуть не упала.

– Почетному пакетоносцу всея обители привет! – я узнала голос, поэтому спокойно обернулась.

– И тебе не хворать, Герта. Издеваешься? Вот останусь однажды заикой. Что делать будете?

– В два раза дольше молитву читать, – улыбнулась та. – В дорогу собираешься?

– Тебе уже сказали?

– Ага, успели обрадовать, – она присела на единственную скамью в арсенале.

Сестра Гертруда была на полголовы выше меня и шире в плечах. Лет пять назад стала старшей сестрой, но вот дальше ей ходу не было. Она была из лендеров, и лишь благодаря своей мощи стала полноправной боевой сестрой, а не подметала дворы в прислужницах. Красотой Герта не блистала, нос у нее был сломан, левую щеку от внешнего угла глаза до подбородка пересекал шрам. Хотя мы все здесь не красавицы при таком служении Богу. Да нам это и ни к чему.

– Прежним составом поедем? – как бы между прочим спросила она.

– Нет, нам Берну новенькой сестрой заменили, – я отрицательно мотнула головой. Обычно в боевые патрули и дальние рейды мы ездили слаженной четверкой.

– Значит, на легком молоденькую обкатывать будем, – фыркнула она.

– Не сказала бы, – протянула я рассеяно, взяв со стойки клевец, чтоб прикинуть его к руке. В дорогу мне хотелось взять что-нибудь основательно убойное. (Клевец – топор с треугольным загнутым к низу клювообразным лезвием, отдаленно напоминающим кирку, с ребристой поверхностью, с обратной стороны имеет молотообразное утолщение обуха, имеет большую длинную ручку. Нанесенные клевцом раны практически не заживают, но им очень сложно отразить удар. Вес 1- 1,5 кг. В народе называется киркой или тяпкой.).

– А не сочиняешь? – непохоже, что я ее взволновала.

– Мне так кажется… – так клевец точно возьму, он поудобнее в бою для меня будет. Секира больно тяжела.

– Ой, Фиря, если кажется, ты знаешь что делать надо, – отмахнулась сестра.

– Считай, что мне было озарение, – я пристально посмотрела Герте в глаза, намекая, что все не просто так.

Она поднялась и выглянула в коридор, посмотрела по сторонам, плотно закрыла дверь и снова села.

– Рассказывай!

– Нечего!

– Брешешь?!

– Совершенно нечего, но все так гадостно складывается. Хотя нет, не складывается… – я отложила выбранный клевец в сторону, и стала ходить из угла в угол.

– Не мельтеши ты! Так не бывает, чтобы совсем ничего! Рассказывай уже, не томи!

– Сама ничего не понимаю. Съездила к варфоломейцам, один пакет отвезла, теперь второй по приказу повезу. И все, знаешь ли, по маршальским орденам. В монастыре Святого Варфоломея ко мне епископ Констанс прицепился, суету непонятную вокруг развел. Еле от него смылась, – я не боялась рассказывать сестре Гертруде свои тайны, мы с ней давно в боевой четверке. Мы подруги, в конце концов. – Приехала, а тут матушка пытать стала: что, да как! Однако ничего при этом ясного не сказала. Не нравится мне все это. (Во главе орденов Святого Августина и Святого Варфоломея Карающего стоит Командор Главный Маршал, в руках которого сосредоточена основная военная сила. В военное время один из Главных Маршалов является главнокомандующим.)

– И все? Сестра, по-моему, ты пуганая ворона, – ехидно заметила Герта.

– Меня опоить пытались…

– Уже серьезней, – согласилась та. – Но все же недостаточно.

– Давай к августинцам в полном облачении съездим?! – я решила ей предложить, то, что в принципе никогда в таких поездках не делалось. Мы ж не в рейд собрались.

– Ага, сейчас! Может эту дурбеть с собой тоже потащим? – она ткнула куда-то за спину. Я проследила, куда она указывала. – Ты в своем уме?

– Ну нет, пики все же не попрем, – я решила совсем уж над сестрами не издеваться. – Надеюсь, что конной сшибки не будет, да и мотаться туда-сюда с этой ахальшиной как-то не с руки, – и тут же заискивающе спросила: – Ты Юзу обо всем предупредишь?

Я знала, сестра Юозапа будет дико возмущаться, когда узнает, что заставляю ехать в доспехах. Поэтому сообщить ей такую неприятную новость я попросила Гертруду.

– Предупрежу, куда ж я денусь! – нехотя согласилась та. Хоть Герта и была старше годами, и военный опыт имела гораздо больший, но я по старшинству стояла выше. Сказывалось дворянское происхождение. – А что с новенькой будем делать? Тоже по-полной нагрузим?

– Тоже.

– Слушай, жарко будет, в стегачах запаримся, – сентябрь на дворе стоял слишком теплый и в стеганом поддоспешнике можно было заживо свариться.

– А ты льняной, потоньше возьми.

– Все одно взмокнем.

– Знаешь, как говорят наемники: лучше переб…

– Знаю, – перебила та, зная мою любовь к поговоркам и прочим бородатым перлам народной мудрости. – В общем так: ставлю всех перед фактом, пусть пыхтят, но едут. Но если что, ты виноватая! – крайней быть Герта никогда не хотела. – Когда в дорогу?

– Иеофилия не сказала? – меня сестра секретарь отчего-то не любит.

– Ответила, что скоро, но не уточнила когда.

Я пожала плечами.

– Юзе сегодня же все расскажи, чтоб готова была. И Герта, секиру любимую свою возьми. (Секира – выглядит как топор с не очень широким лезвием, вверх у которого торчит длинный пиковидный или копьевидный клин. Обух снабжен крюкообразным или молотковидным выступом.)