Письмо не по адресу. Любовная горячка - [33]
Мама польщённо улыбается, а я невольно задаюсь вопросом, что делает Жак, чтобы иметь такую зрительную память…
— О, благодарю, Жак! — с придыханием произносит мама и уже собирается положить трубку, когда я раздражённо напоминаю ей о жемчужном колье.
— А, да, Жак, — встряхивает она головой, — на мне было жемчужное колье от Тиффани?
Жак отрицает, хотя и припоминает два кольца от Картье[35], часы от Картье и жемчужные серьги, дизайнера которых он не смог вычислить, что его очень огорчило.
— А на шее ничего не было?
— Нет, мадам, ничего. Кстати, знаете, у «Булгари»[36] есть очень симпатичные вещи. Массивное золото в сочетании с…
— Спасибо большое, Жак, — перебивает его мама и кладёт трубку. — Что ж, придётся просить Колетт заняться поисками колье, — вздыхает она. — Я помню, что надела его после обеда, а потом — как провал в памяти. Видимо, где-то обронила. Скорее всего застёжка оказалась неисправной, надо было сразу вернуть колье в магазин.
— Мам! Не надо Колетт, я сама поищу!
Посылать Колетт на поиск дорогого колье было бы верхом идиотизма. Одно из двух: то ли колье уже у Колетт, то ли попадёт к ней чуть позже, когда она примется его искать и найдёт.
— Ксеньюшка, сокровище моё, тебе не о чем беспокоиться, я всё равно куплю новое колье. Где у нас каталог «Тиффани»?
— Подозреваю, что у Колетт.
Крепко призадумавшись, я вспоминаю важную вещь: вчера мы с мамой встретились в саду, так? Может, стоит на время стать детективом и хорошенько прочесать сад, вдруг что и найдётся. Учитывая протяжённость нашего сада, это мероприятие можно смело назвать поисковой экспедицией. Так что разумно будет запастись едой и пресной водой.
Если вкратце, то колье я так и не нашла. НО: в районе японского павильона до моих ушей донёсся хрюкающий шёпот. Подкрадываюсь ближе и напряжённо вслушиваюсь. И вправду — хрюкающий шёпот. Ничего не видно. Тогда я решаю продраться к павильону сквозь заросли бамбука.
Хрюкошёпот в ту же секунду смолкает, но я продолжаю двигаться в том направлении, откуда раздавался звук. Вскоре моему взору предстаёт импровизированная бамбуковая хижина. Два ряда бамбуковых стеблей смотрят друг на друга и соединяются сверху, образуя крышу. Вполне себе такое жилище аборигенов. Ну, знаешь, типа типии[37]. Правда, рассчитанное не на человеческий рост.
Наклоняюсь, чтобы разглядеть этот шедевр архитектуры, и натыкаюсь на Готтхильфа. Тут же подплывает Женевьева, устремляя на меня взор своих ясных глаз. ДА! Берри, невероятно, но свиньи снова здесь!!! Получается, они никуда и не исчезали, если уж на то пошло.
Мы сердечно приветствуем друг друга, и я не могу не заметить, что выглядят свиньи несколько истощёнными, словно уже много недель подряд им приходится выживать в условиях дикой природы. Впрочем, похоже, я не так и далека от истины. Знаешь, складывается ощущение, что свиньи приняли участие и экстремальном тренинге, в ходе которого их научили строить хижины из природных материалов. Заползаю в их укрытие и вижу, что мои потеряшки очень даже неплохо устроились. И вдруг замираю от страха.
Из-под пары стеблей бамбука торчит уголок какой-то картины. Представь, это наш Пикассо!
Просто шикарно: построили себе завалящую лачужку, но для украшения интерьера выбрали работу всемирно известного художника. Вот снобы!
Точно ошпаренная, я несусь к дому и констатирую: Пикассо нет! Что же это такое, в самом деле, — со стены исчезла картина, стоящая бешеных денег, а никто и глазом не моргнул? Думаю, надо предложить месье Жаку поселиться у нас, глядишь, имущество сохраннее будет.
Ну-ка, ну-ка, а что там у нас с сигнализацией? Картина Пикассо была оснащена отдельной системой. Не могли же свиньи взять да и отключить хитроумную электронику?!
Снова несусь к ним. Как раз вовремя, потому что эти таинственные создания приступили к акции «Замети следы». Зажав в зубах противоположные углы рамы, они без шума и пыли уносят картину из своей бамбуковой хижины.
— А ну, стоять! — кричу я и конфискую полотно.
Вид у свиней слегка сконфуженный. Опускаюсь на землю рядом с ними и начинаю размышлять.
Эта история кажется весьма абсурдной, правда? Не могут же наши свиньи оказаться ворами-рецидивистами, которым во что бы то ни стало надо умыкнуть Пикассо. В общем, таращусь я на них и внезапно вспоминаю твою просьбу рассмотреть их ошейники.
И вот он, момент истины: на внутренней стороне каждого ошейника расположен выключатель с часовым механизмом, или как там это называют. Если верить детективным фильмам, такие штуки ставят на бомбы замедленного действия. Представь, на ошейниках Готтхильфа и Женевьевы тоже установлены часы с обратным отсчётом времени. Судя по всему, нам осталось ещё ровно 37 часов, то есть до 23:45 завтрашнего дня. Тогда что-то и произойдёт.
ТОЛЬКО ВОТ ЧТО?
Как считаешь, может, свиньи — это живые бомбы, которые должны взлететь на воздух? Или я просто смотрю слишком много детективов и у свиней самые обычные часы, вроде наших наручных, только нашейные?
МАКС
Р. S. Хм, пожалуй, в начале письма я слегка преувеличила, когда написала, что теперь знаю ВСЁ! На самом же деле я не знаю решительно НИЧЕГО!
