Письмо на желтую подводную лодку - [13]
— Еще бы, конечно знаю. Это тайна всех посвященных в «Битлз».
Тиллим, дружащий с пером, изложил вышеуказанное на развернутом листе линованной бумаги в лучшем виде. Когда важное послание было уже запечатано в конверт, Оля спохватилась:
— Слушай, так мы же не знаем их адреса! Что же делать?
— No problem! Ты что, не понимаешь, что их знает весь мир, тем более вся Англия? Значит, так и пиши: «England. Liverpool. То „The Beatles“ with Love!» Теперь любой постмен доставит лично в руки! — уверенно сказал Тиллим.
Конверт опустили в ящик в ближайшем почтовом отделении. О дальнейшей судьбе детского письма самая полная научно откомментированная «История „Битлз“» почему-то умалчивает…
Само увлечение битлами и всем, что с ними связано, от таких опытов не ослабевало, а наоборот — усиливалось, и трудно уже было сказать, в чем была причина: в общности интереса к творчеству знаменитого квартета или во взаимной симпатии мальчика и девочки. Тиллим и Оля просто бредили «Битлз», а их трогательная дружба постепенно становилась все крепче, к тому же проявлялись и другие общие увлечения — не только в музыке, но и в чтении, в искусстве. В свободное время они не первый год были неразлучны, впрочем, и на уроках Тиллим и Оля старались тоже не расставаться — сидели за одной партой.
У Оли были давние принципиальные разногласия с литературой, а точнее с литераторшей. Ветеран партии и заслуженный учитель Вера Павловна, гордившаяся принадлежностью к советской педагогике чуть ли не с двадцатых годов и, естественно, давно перешагнувшая пенсионный возраст, лишала своих учеников права на собственное, самостоятельное мнение. Это как раз и было главной причиной их противоречий.
На очередном уроке учительница, которую острые языки за пламенный партийный пафос и стальную непререкаемость суждений, звучавшие не то что в каждом слове — в самой интонации ее голоса, переименовали из Веры Павловны в Веру Напалмовну, в свойственной ей манере заявила седьмому «А»:
— Вы уже давно не октябрята и должны всерьез задуматься, кем быть, каким быть! Вопрос поставлен, ваша задача — дать честный и принципиальный ответ. Начните с малого — с самоанализа…
Часть класса озадаченно хмыкнула.
— Да-а-а… День в школе как год в психушке, — тяжко вздохнула учительница. — Вижу, вам, как всегда, нужно все в рот положить и разжевать. Я хотела сказать, загляните в себя, подумайте хорошенько и ясно изложите на бумаге, чего вы, советские школьники, хотите добиться в жизни. Пусть сочинение на эту тему будет вашим домашним заданием на каникулы. Теперь все понятно?
Всеобщее унылое молчание было знаком того, что семиклассники усвоили сказанное литераторшей.
Дома Тиллим решил не откладывать работу над сочинением в долгий ящик: по опыту знал, что в зимние каникулы вряд ли заставит себя браться за какие-либо школьные дела. Вечером, устроившись напротив большого зеркала, мальчик пристально вгляделся в собственное отражение, мысленно обращаясь к нему с вопросом «кем быть?», будто таинственный зазеркальный Тиллим был рассудительнее и сосредоточеннее находившегося в комнате, к тому же вдруг захотелось поиздеваться над глубоко философским советом Напалмовны и заглянуть в себя в буквальном смысле. Двойник упрямо молчал, зато Тиллиму вспомнилось, что когда-то, в детсадовском возрасте, он заявлял взрослым, что хочет быть мусорщиком, но не от похвальной склонности к чистоте — просто ему нравился ярко-оранжевый грузовик-мусоровоз. Теперь Тиллима это позабавило, и он ухмыльнулся, а тот, кто сидел в зеркале, его передразнил. На самом деле у юного поэта и романтика была достойная мечта по поводу настоящей мужской профессии: возможно, оттого, что он летал во сне и это было восхитительно, Тиллима завораживало будущее летчика, а то и космонавта, но, как назло, у него был страх высоты. Преодолевая это недостойное мужчины чувство, он часто заставлял себя забираться на крышу небоскреба-четырнадцатиэтажки, в котором, между прочим, жила Ольга, и смотреть оттуда вниз. С крыши открывался вид почти на весь Челябинск, на остававшиеся внизу прочие здания, на заводские корпуса и трубы, и на небо, в котором лишь изредка сквозь дымную, серо-зеленую пелену смога проглядывало солнце или едва заметно моргали огоньки самолетов. «И об этом писать?» — скептически подумал Тиллим. Временами ему хотелось стать знаменитым писателем или, например, архитектором, чтобы не строить безликие, серые, похожие друг на друга, как панели, из которых они были собраны, пятиэтажки, грубо называемые взрослыми хрущобами, а возводить прекрасные дворцы, музеи, театры…
В общем, Тиллим не мог определенно ответить на вопрос, ставший темой сочинения, но у него оставался еще испытанный способ приподняться над суетой и навести порядок в душе — задать ему нужный лад могли битлы. Он поставил на проигрыватель заветный альбом «Help» и растянулся на тахте, ожидая чудесного просветления, но любимая музыка, наоборот, совсем отвлекла Тиллима от серьезного вопроса и школьных дел. Мысли блаженно потекли в совсем иное русло: впечатлительный Тиллим, поглядывая на Олино фото, которое незадолго до этого выпросил у нее «на память», принялся фантазировать, как подарит подруге что-нибудь необыкновенное — Новый год уже у самого порога! — сборник стихов Леннона (разумеется, на английском, потому что в Советском Союзе его не переводили и не издавали), а может быть, даже что-нибудь совершенно уникальное. Детское воображение все более разыгрывалось, а веки уже слипались.
Роман-мистерия самобытного прозаика Владимира Корнева «О чем молчат французы…» (3-е изд., 1995) и святочная быль «Нео-Буратино» (2000), образующие лиро-эпическую дилогию, впервые выходят под одной обложкой. Действие в книге разворачивается в полном контрастов, переживающем «лихие 90-е» Петербурге, а также в охваченной очистительным пожаром 1812 года и гламурной, ослепляющей неоновой свистопляской миллениума Москве. Молодые герои произведений — заложники круговерти «нечеловеческой» любви и человеческой подлости — в творческом поиске обретают и утверждают самих себя.
«Душу — Богу, жизнь — Государю, сердце — Даме, честь — никому», — этот старинный аристократический девиз в основе захватывающего повествования в детективном жанре.Главный герой, дворянин-правовед, преодолевает на своем пути мистические искушения века модерна, кровавые оккультные ритуалы, метаморфозы тела и души. Балансируя на грани Добра и Зла в обезумевшем столичном обществе, он вырывается из трагического жизненного тупика к Божественному Свету единственной, вечной Любви.
Новый роман петербургского прозаика Владимира Корнева, знакомого читателю по мистическому триллеру «Модерн». Действие разворачивается накануне Первой мировой войны. Главные герои — знаменитая балерина и начинающий художник — проходят через ряд ужасных, роковых испытаний в своем противостоянии силам мирового зла.В водовороте страстей и полуфантастических событий накануне Первой мировой войны и кровавой российской смуты переплетаются судьбы прима-балерины Российского Императорского балета и начинающего художника.
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк (1852–1912) – русский прозаик и драматург, автор повестей, рассказов и сказок для детей. В книгу вошли сказки и рассказы, написанные в разные годы жизни писателя. С детских лет писатель горячо полюбил родную уральскую природу и в своих произведениях описывал её красоту и величие. Природа в его произведениях оживает и становится непосредственной участницей повествования: «Серая Шейка», «Лесная сказка», «Старый воробей». Цикл «Алёнушкины сказки» писатель посвятил своей дочери Елене.
В издание вошли сценарии к кинофильмам «Мандат», «Армия «Трясогузки», «Белый флюгер», «Красные пчёлы», а также иллюстрации — кадры из картин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли две повести известного современного македонского писателя: «Белый цыганенок» и «Первое письмо», посвященные детям, которые в трудных условиях послевоенной Югославии стремились получить образование, покончить с безграмотностью и нищетой, преследовавшей их отцов и дедов.
Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.