Письма Ю. К. Терапиано В. Ф. Маркову (1953–1972) - [39]
От Лифтона чека до сих пор нет – видно, «пообещал-пообещал и раздумал». Ах, капиталистическая акула!
А Георгий Иванов как раз к концу дал maximum лучшего, Мандельштам же кое-где все же не тот, в его положении, правда, любой срыв был бы простителен. В новейшей эпохе Мандельштам и Иванов отделяются от всех, кто может с ними конкурировать.
Как Ваш новый дом?
У меня в 20 гг. был «Новый дом» – журнал, три первых (и последних) №№ которого нигде не могу найти, а мои экземпляры зачитала Зин. Гиппиус. Желаю Вам всего доброго.
Ирина Николаевна и я шлем привет Вашей супруге и Вам.
Ваш Ю. Терапиано
62
15.VII.61
Дорогой Владимир Федорович,
Ю. П. Иваск пишет мне: «непременно пошлите статью о Хлебникове В. Маркову, он собирает все, что появляется о Хлебникове».
Хотя статья>331 моя носит газетно-информационный характер, все же исполняю желание Юрия Павловича и посылаю Вам статью – несрочной, «обыкновенной» почтой.
Надеюсь, что у Вас все благополучно, и шлю Вам сердечный привет.
Ваш Ю. Терапиано
63
16.VIII.61
Дорогой Владимир Федорович,
Присланный Вами лифтоновский чек очень сейчас пригодится Ирине Владимировне – она очень благодарит Вас, – просит меня передать ее благодарность Вам потому, что сама сейчас писать не может. (Помнится, Лифтон хотел послать ей чек через меня, так? Но, даже если не так, чек все равно следует отдать Ирине Владимировне сейчас, она так больна.)
У нас во Франции каникулы – «uber alles!» Доктора все в разъездах, посылают к заменяющим, а заменяющих, в свою очередь, нет – так, вот уже 8 дней, Ирина Владимировна не может добиться назначенной ей специальной радиографии уха (в обыкновенном кабинете сделать нельзя, нужен специалист). Сегодня поиски будут продолжаться, а с субботы по вчерашний день – праздники, и Париж совсем пуст, – ничего нельзя было сделать.
А у Ирины Владимировны температура и в обоих ушах скверный процесс, м. б., гной, так что дело может кончиться операцией. Три врача – говорят разное; остановилась она на третьем, ассистенте знаменитости. Он уедет 20/VIII, радио должно быть готово раньше.
Ирина Владимировна измучена и физически, и морально – грозит потеря слуха – не весело; к тому же каждый визит – 2000 франков, лекарства – в пропорции…
Друзья приняли меры, собрали здесь и в N. Y. кое-что, но все это тает и тает, так что лифтонское подкрепление пришло как раз кстати.
Кто официально должен благодарить Лифтона – я или Ирина Владимировна, каков адрес, имя-отчество? Очень буду благодарен, если ответите на этот вопрос, т. к. благодарность нельзя откладывать в долгий ящик.
Статью о Хлебникове я писал по советским источникам – и о Крученых и др. воспользовался их данными – значит, «они» переврали кое-что или не знали. Впрочем, деталь о том, когда присоединился Крученых, важна лишь для научной статьи, а не для газетной, но все же я зол на источник.
Мне очень бы хотелось иметь точные данные о тех «новых критиках 30-летней давности», которыми ошеломляет нас Берберова>332. Я и так удивился (хотя не в курсе новейшей американской критики и американского «нового искусства»): ведь здесь все это давно вчерашний день, т. е. «новое». А Берберова заодно отменила всю русскую поэзию, забыв о том, что у нас «новая поэзия» была раньше, чем у французов, в начале 20-х годов я был свидетелем, как они постепенно открывали наших футуристов, «ничевоков», имажинистов и т. д.
Что же касается «Нового русского слова», в нем просто мерзость и дрянь.
Валентинов огаживает Блока>333, Рафальский утверждает, что «чистое искусство» сейчас не нужно, и заодно недопустимо оскорбляет Чиннова, г. Большухин, превознося «своих» («все поэты новой эмиграции чрезвычайно талантливы», «Буркина как гения»), походя не умеет ничего сказать о хороших здешних поэтах – и т. д.
Присоединить бы к ним еще Корвин-Пиотровского со статьей на тему «Я и Терапиано»!
Получил от Дукельского>334 длинное письмо, на которое отвечу.
Дукельский как будто человек «прежнего мира» и прежних обычаев – посмотрим, каков он будет при дальнейшем знакомстве.
Знаете ли Вы журнал (1928 г., Париж) «Новый корабль»? Это было столь же недолговечное продолжение «Нового дома».
Я уже съездил к морю в Dieppe на 7 дней, а сейчас сам плох: началась какая-то гадость с кровообращением (?) – «качает», приливы к голове, головокружение – наш доктор доискивается, от чего это? А я чувствую себя гадко и с трудом начал опять писать статьи и снова на год «запрягся в работу».
Желаю Вам всего самого доброго и хорошего отдыха.
Ваш Ю. Терапиано
Статьи по-английски о поэмах Хлебникова>335 Вы мне не присылали.
64
3.Х.61
Дорогой Владимир Федорович,
Ирина Владимировна находится сейчас в казенном госпитале в Luchon>336, где лечит уши и горло, – по ее словам, «до ужаса усердно, с утра до вечера».
Расходы – в основе казенные, но есть и падающие на пациента: «за все надо доплачивать и всюду давать на чай – за ванну, за полоскание носа и горла, за аэрозоль – мои 15 тысяч уже растаяли».
Ирина Владимировна там будет до 10–12/Х, если не задержат врачи дольше. Но лечат там, видимо, серьезно, и можно надеяться, что Ирина Владимировна вернется из Luchon в полном порядке и сможет писать – из-за болезни она месяца три почти ничего не писала.
В книге «Встречи» Юрий Терапиано передает нам духовную и творческую атмосферу литературной жизни в эмиграции в период с 1925 по 1939 г., историю возникновения нового литературного течения — «парижской ноты», с ее обостренно-ответственным отношением к делу поэта и писателя, и дает ряд характеристик личности и творчества поэтов и писателей «старшего поколения» — К. Бальмонта, Д. Мережковского, З. Гиппиус, В. Ходасевича, К. Мочульского, Е. Кузьминой-Караваевой (Матери Марии) и ряда поэтов и писателей т. н. «младшего поколения» (Бориса Поплавского, Ирины Кнорринг, Анатолия Штейгера, Юрия Мандельштама и др.).Отдельные главы посвящены описанию парижских литературных собраний той эпохи, в книге приведены также два стенографических отчета собраний «Зеленой Лампы» в 1927 году.Вторая часть книги посвящена духовному опыту некоторых русских и иностранных поэтов.Текст книги воспроизведен по изданию: Ю.
1950-е гг. в истории русской эмиграции — это время, когда литература первого поколения уже прошла пик своего расцвета, да и само поколение сходило со сцены. Но одновременно это и время подведения итогов, осмысления предыдущей эпохи. Публикуемые письма — преимущественно об этом.Юрий Константинович Терапиано (1892–1980) — человек «незамеченного поколения» первой волны эмиграции, поэт, критик, мемуарист, принимавший участие практически во всех основных литературных начинаниях эмиграции, от Союза молодых поэтов и писателей в Париже и «Зеленой лампы» до послевоенных «Рифмы» и «Русской мысли».
Юрий Константинович Терапиано (21 октября 1892, Керчь — 3 июля 1980, Ганьи под Парижем) — русский поэт, прозаик, переводчик и литературный критик «первой волны» эмиграции, организатор и участник ряда литературных объединений Парижа.Автор шести стихотворных сборников. «Стихи его одни из тех, за которыми открываются поля метафизики. Слова в них приобретают как бы новый смысл, созданный мелодией звуков и ритмом, преображающим содержание стихотворения». Так говорила о нем знавшая его многие десятилетия И. В.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.