Письма Президента - [43]
При этом никакого намёка на ту близость, которая случилась с ними на даче под Светлогорском, не было и в помине. Как-то всё обострилось. Стало невероятно сложным. И вместе с тем – простым.
Стерн – в другое время и при других обстоятельствах, наверное, не упустил бы шанса и обязательно распустил бы руки. Но сейчас, лёжа рядом с Алисой Сергеевной, ощущал какую-то странную скованность, смешанную с неловкостью. Случайное соприкосновение с рукой или ступнёй Алисы Сергеевны рождало внутри журналиста непонятную ему нежность. Стерн не понимал её природы и злился на себя. Влюбился он что ли, на старости лет? Уж больно симптомчики знакомые…
Да нет, чушь всё это!..
На улицу они носа не казали. Анна Власьевна отсоветовала. Поэтому занимались, чем только можно. Читали газеты или книги – у Анны Власьевны оказалась великолепная библиотека, причём, наличествовала в ней не одна только классика. Были и современные авторы: Веллер, Довлатов, Зюскинд, Акунин, Маринина, Лукьяненко…
Смотрели телевизор. Иногда беседовали с хозяйкой. Она была великолепной собеседницей. Слушая её, можно было забыть обо всём. Наверное, такими и бывают настоящие педагоги.
Но Стерну почему-то всегда казалось, что профессия учителя как-то не вяжется с личностью Анны Власьевны, её психотипом.
Какие бывают педагоги, он знал великолепно. Благо пример постоянно находился перед глазами. А в Анне Власьевне ничего специфически учительского не имелось. Скорее всего, её можно было представить профсоюзным деятелем средней руки или директором предприятия, вышедшим на пенсию. Но уж никак не работником народного образования…
Суббота, 10 июля 2000 года, Москва, раннее утро. «Как хорошо быть генералом!..»
Удивительно, но в Москве Гарнич почему-то чувствовал себя более свободно, чем в родном Светлогорске.
И хотя для Столицы он был один из многих, себе подобных, тем не менее, вид московских улиц действовал на него, словно наркотик: сразу повышалось настроение, хотелось действий – быстрых и решительных. Один из психологов – кстати, тоже входивших в обойму «полезных инструментов» вице-спикера! – помнится, называл это «Синдромом провинциала»:
– У вас, уважаемый Владислав Игоревич, банальная подсознательная зависть жителя глубинки к нашему брату, москвичу. Вот почему и стремитесь постоянно, даже достигнув высот значительных, доказывать всем и каждому, что вы самый умный, самый толковый и самый респектабельный олигарх в этом заштатном городке. Столица для вас – тир, в котором вы стрелок. И вся ваша жизнь – это постоянные стрелковые упражнения, в них вы – мастер! А вот у себя, на «малой», так сказать, родине, вам ничего и никому доказывать не надо, для Светлогорска вы уже личность состоявшаяся, оттого и скучаете там…
Гарнича тогда покоробило это замечание, да ещё высказанное маститым психологом слегка снисходительным тоном. Но он сдержался. Понимал, что академик прав.
Вот и сейчас, едва его «Секвойя» ворвалась в тесные дворики Перово-Разумовского, Гарнич воспрял духом. Мы ещё посмотрим, господа, кто кого в этой игре! Рано его со счетов списывать – кто бы там ни стоял на пути! Он, Гарнич, далеко не последний парень в этой деревне! И с ним тягаться – даже «Папаше» бывало не с руки. Что уж тут говорить про НОВЕНЬКОГО?
Для дел особо деликатных имелся у вице-спикера незаменимый человечек. Его Гарнич подобрал ещё в годы перестройки. Бывший полковник КГБ, сидевший на внешней разведке. Ушёл на пенсию – что удивительно, сам, имея в активе прекрасный послужной список. В пассиве – полнейшее отсутствие недостатков. Что само по себе уже было подозрительным.
Ведь согласитесь, гораздо проще держать человека на каком-нибудь крючке, чем каждый раз думать: а не предаст ли он тебя в самый неподходящий момент? Но связи у полковника оказались просто фантастическими, аналитиком он был – превосходным, а уж более лучших КОМБИНАЦИЙ выстроить не смог бы и сам Гарнич. Так что тому пришлось рискнуть и приблизить отставника к себе. Впрочем, ни разу потом вице-спикер об этом не пожалел. Полковник прекрасно окупал те деньги, что на него расходовались.
Гарнич позвонил отставному разведчику из первого попавшегося телефона-автомата, купив за десять баксов связь-карту у крутившегося неподалёку чумазого пацанёнка.
Можно было бы, конечно, воспользоваться и одним из своих ОСОБЫХ «мобильников» – и Гарнич был уверен, что они – не засвечены. Но рисковать вице-спикер не стал.
К счастью, полковник оказался на месте.
– Да, Владислав Игоревич, конечно, я свободен. Куда подъехать?
– Давай в «Ворону»! Только осмотрись вначале, мало ли – «хвост» ещё кто-нибудь прицепит…
Отставник хмыкнул, но ничего не сказал. Повесив трубку, Гарнич вернулся в джип и погнал к условленному месту.
«Вороной» среди некоторых его «полезных инструментов» именовался небольшой бар «Ястреб», расположенный неподалёку от Тверской. Здесь Гарнич иногда встречался с особо доверенными людьми, когда затевал то или иное щекотливое дело.
Хозяином заведения был дальний его родственник, которого вице-спикер вытащил десять лет назад из Светлогорска и пристроил в Первопрестольной. Помог открыть кафе, отмазал от рэкета, сделал квартиру. В общем, вывел в люди. Разумеется, не просто так, а с дальним прицелом.
Накануне новых президентских выборов в России кандидату номер один угрожают терактом. Насколько все эти угрозы серьезны, решает разобраться капитан ФСБ Максим Лаптев, уже знакомый читателю по роману «Убить президента»...Среди персонажей этого иронического триллера — высшие правительственные чиновники, руководство кремлевской администрации, деятели разнообразных оппозиций, иностранные дипломаты, тележурналисты, газетчики, военные, киллеры, пациенты психушки, сотрудники спецназа и другие официальные лица.Писатель Лев Гурский хорошо известен читателям как автор романа «Перемена мест», по которому снят популярный телесериал «Д.
Роман латышского писателя входит в серию политических детективов «Мун и Дейли».«Гамбургский оракул» — роман о нравах западных политических кругов и о западной прессе. Частные детективы Мун и Дейли расследуют невероятно запутанную гибель главного редактора прогрессивной газеты.
Остросюжетный роман, который можно определить как "почти быль". Некоторые события, кажущиеся неправдоподобными, происходили в действительности с участием либо самого автора, либо его друзей и коллег. И наоборот, эпизоды и ситуации, которые выглядят вполне реальными, являются плодом воображения и игры. Граница между правдой и игрой размыта и проходит где-то внутри повествования. Такая фактура художественной ткани придает дополнительный смысл названию — серая зона лишена контрастности и четкой цветовой гаммы.
Узнав о готовящемся «Аль-Каидой» чудовищном по своим масштабам и последствиям террористическом акте, британские и американские спецслужбы мгновенно начинают действовать, но… Им не известно ничего: ни когда, ни где, ни что это будет за удар. Источников в «Аль-Каиде» нет, а внедрить агента невозможно. Если только…Они похожи друг на друга — Измат Хан, узник тюрьмы в Гуантанамо, бывший командир армии Талибана по прозвищу Афганец, и полковник Майк Мартин, ветеран десантных войск, — смуглый, худощавый, родившийся и выросший в Ираке.
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.