1964 год. За 36 лет до описываемых событий. Соединённые Штаты Америки, Даллас, штат Техас.
«Маркиз» находился на объекте уже пятый час. Место было тесное, ноги постоянно затекали и он раз, наверное, шесть менял положение тела. Точнее, пытался это сделать. Помогало, правда, мало. Узкий бетонный короб – это тебе не парижская Клоака. Тут особо не насидишься. Да ещё надо смотреть, чтоб ненароком не задеть чёрную коробку передатчика, подвешенную к лестнице на самодельном крючке из стальной проволоки. Или не зацепить «инструмент» – изготовленный на заказ «маузер» с великолепной цейссовской оптикой ещё довоенного образца, который «Маркиз» аккуратно пристроил в угол.
От тесноты, темноты и долгого ожидания мысли в голову лезли разные. Чаще – приятные. Например, о том, куда после операции направит его командование. Отсидеться, пока не утихнет шум после АКЦИИ. В прошлый раз были Антильские острова. Тот отдых надолго запомнился «Маркизу». Но второй раз такого подарка от судьбы вряд ли получишь. Командование старалось не светить особо ценные кадры в одном и том же месте. Так что в этот раз вполне может оказаться какое-нибудь ирландское захолустье или испанская деревня. Впрочем, в любом месте хорошо, если есть деньги. А их на отдых «гвардейцев» командование никогда не жалело.
Передатчик ожил, когда «Маркиз» в очередной раз предпринял попытку устроиться по-удобнее в своей бетонной «могиле». Шёпотом выругавшись, он притянул к себе аппарат и щёлкнул тумблером.
– Это «Брут», – раздался тихий голос Шефа. – Прошу доложить готовность.
– «Маркиз» на связи. У меня всё чисто. Жду команды, – говорил «Маркиз» по-английски, как того и требовали инструкции. Может, волна и защищена, но зря рисковать не стоило. Наверняка, ФБР и ЦРУ сейчас вовсю шарят в эфире. Едва ли они придут в восторг, услышав переговоры каких-то там иностранцев в ТАКОЙ ДЕНЬ. Поэтому всем, задействованным в операции, предписывалось общаться между собой по радио исключительно на английском. Доложились и остальные участники АКЦИИ.
– Пятиминутная готовность, – объявил Шеф, и от этих слов сердце в груди «Маркиза» застучало, словно сумасшедшее. Впрочем, он тут же себя взял в руки и стал внимательно слушать. – По команде выходите на позицию и начинаете ПРОЦЕСС. Затем забираете ИМУЩЕСТВО и покидаете ОБЪЕКТ. Маршрут – номер один. Как меня поняли?
– Понял вас отлично, «Брут», – отозвался «Маркиз».
Шеф отключился. «Маркиз» быстро, но без лишней суеты сунул передатчик в сумку, лежавшую под ногами, швырнул туда же стальной крючок, до упора затянул молнию. Сумку забросил за спину. Подёргал плечами, определяясь – удобно ли улеглась? Затем уцепил левой рукой «маузер» и шустро полез вверх по лестнице, перебирая ступеньки правой рукой. Поднатужившись, сдвинул плечами крышку люка. Секунду помедлил. И затем рывком высунул голову из колодца. Быстро огляделся, готовый тут же нырнуть обратно. Слава Всевышнему, никого! Стоял яркий солнечный день. На дороге – пусто, ни машин, ни людей. «Маркиз» даже обрадовался: давно у него не было столь идеальных условий для работы! «Маузер» лёг на асфальт, «Маркиз», откинувшись спиной назад, и упираясь ногами в ступеньки лестницы, приготовился к РАБОТЕ. ОБЪЕКТ появился, как и обещал Шеф – строго в назначенный срок, ровно через пять минут. Ехал он в роскошном открытом лимузине, прущем вперёд с властным самодовольством хозяина жизни. «Маркиз» споро ухватил винтовку. Мощные линзы прицела услужливо приблизили лицо ОБЪЕКТА – молодое, сытое, лучащееся знаменитой на всю планету широкой ослепительной улыбкой. Оптимист хренов, подумал про себя «Маркиз» (правда, без особой злобы), ишь, как сияет, прямо-таки, Повелитель Мира! Ну, ничего, сейчас мы тебе трепанацию черепа-то сделаем… Он поймал переносицу ОБЪЕКТА в перекрестие прицела, задержал дыхание – и только после этого осторожно потянул пальцем спусковой крючок…
1968 год. Париж, Монмартр. За 32 года до описываемых событий.
Машины горели хорошо – с громким треском, жарким пламенем, одним словом – как положено. Причём, и роскошный «Кадиллак» белого цвета, и сиреневый работяга «жук» полыхали одинаково, без различий на классовую составляющую.
– Хорошо горит! – не смог не выразить восхищения Бен Халед. Он был поэтом, человеком с тонкой душевной организацией и посему подобные штуки чувствовал особенно остро. – Ты представляешь, брат, – он повернулся к мрачному Сулейману, с натугой пёршему на своём горбу два рюкзака с оружием – единственным, что осталось от их «Ячейки 11 марта», всё остальное: списки организации, деньги, имущество – досталось жандармам. – Вот так бы, – он восторженно обвёл рукой пылающие авто, – да весь Париж подпалить! Как бы народ поднялся, настоящая революция! Сулейман зло сплюнул. Бывший автомеханик, сын нищего феллаха, чудом попавшего во Францию ещё в конце сороковых, он на дух не переносил вот таких эстетствующих, рафинированных мальчиков, чьи предки превосходно чувствовали себя и при колониальных властях, и после обретения Алжиром независимости, и здесь, на чужбине!.. И всё потому, что они были – богаты, а он, Сулейман и ему подобные – бедны. Вот, спрашивается, с чего этот мальчишка вошёл в их организацию? Чего ему в жизни не хватало? Денег? Образования? Положения в обществе? Всё было! Впрочем, почему было? И есть по-прежнему! Таких, как он – почти половина в их ячейке насчитывалось. Все, как один, горели желанием перевернуть мир, построить самое справедливое общество на Земле, совершенно не думая о том, что когда это общество появится, править в нём будут уже не они. А парни, вроде него, Сулеймана – толковые, знающие, что почём в этом подлом мире, способные при случае и мину подложить, и полгорода вырезать, если понадобиться… В том что так оно и будет, Сулейман ни капли не сомневался – прагматики всегда в цене, не то, что романтики вроде Бен Халеда. Революцию 68 года их организация восприняла с настороженностью – всплеск бунта молодых интеллектуалов, к тому же – были на то весьма существенные подозрения! – подогретый специальными службами Советов, Кубы и КНР, больше походил на обыкновенную провокацию. Что, в конце-концов, и оказалось на самом деле, когда власти опомнились и принялись с методичной жестокостью давить всех радикалов подряд. Под раздачу попала и их «Ячейка» – хотя её руководство и было тесно связано с полицейскими органами Республики, тут уж ничего не поделаешь, в любой революционной борьбе приходится сотрудничать с жандармами!.. Одно успокаивало совесть, что данное сотрудничество было направлено против конкурентов организации – пусть даже и среди единоверцев! Однако даже эта связь не уберегла «Ячейку» от разгрома!