Письма к утраченной - [119]
– Вдруг там есть зацепки насчет ее адреса? Конечно, с тех пор она двадцать раз могла переехать. Прочти-ка вслух.
Джесс склонилась над бумагами.
– Ну и почерк!.. На свидетельстве о смерти Дэйзи ничего не разобрать. Чарлз умер в Херефордшире. Причина смерти – роковое стечение обстоятельств. Что это еще за зверь?
– Так раньше было принято называть несчастный случай.
Уилл лавировал с полосы на полосу, выискивал, где поток транспорта пожиже.
– Подробности есть?
– Вроде нет.
Джесс положила бумаги обратно в конверт.
– Не могу читать в машине. Еще немного – и меня затошнит.
Уилл прибавил скорость, чтобы обогнать автобус. Криво улыбнулся:
– Значит, нас будет пара.
Зеркальца на щитке от солнца над пассажирским сиденьем не было, и Джесс пришлось ждать, пока Уилл съедет с автострады. Когда городской пейзаж, здорово ей поднадоевший, сменился сельским, она смогла заняться макияжем перед зеркалом заднего вида. Джесс радовалась, что за окном больше не мелькают ряды особняков с пышными живыми изгородями и сенсорными воротами; радовалась возможности сосредоточиться на конкретном деле и не думать о чудовищной ошибке, которую она совершила, согласившись ехать на свадьбу.
Уилл тоже примолк: наверное, и он раскаивается, думала Джесс. Эйфория оставила обоих, за последние десять миль они едва обменялись парой слов. За очередным поворотом возникла премилая церковь со стенами медового оттенка. Джесс покосилась на Уилла. Он был бледен.
– Приехали.
За церковной оградой стояла огромная белоснежная винтажная машина, вся в лентах и цветах.
– Вот это да! – протянула Джесс. – Кажется, мы опоздали.
– Нет, мы как раз вовремя. Иначе пришлось бы вести светскую беседу с гостями, – одними губами произнес Уилл.
Он остановился на травке, поодаль от скопища ослепительных паркетников, спорткаров и прочих автомобилей класса люкс. Из церкви доносилось пение. Пока Уилл облачался во фрачный сюртук, Джесс надела туфли. Господи, как же они велики. Она словно маленькая девочка, совершившая налет на шкаф взрослой сестры. Все ее усилия сосредоточились на том, чтобы не потерять туфли, она чуть отстала от Уилла. Зато появилась возможность оценить со спины, насколько он хорош во фраке-визитке. Вчера Джесс, выбираясь с фраком из автобуса, проклинала его за длинные полы, теперь воочию убедилась в необходимости последних для создания идеального образа. Уилл выглядел совершенно как мистер Дарси, даже волосы, свежевымытые, чуть вьющиеся, точно так же падали на лоб. Он замедлил шаги, подождал ее, джентльменским жестом предложил руку для опоры. Сердце екнуло.
– Ну-с, начнем, – пробормотал Уилл, когда они приблизились к церковной двери.
Выражение его лица больше подходило для похорон. Уилл и Джесс проскользнули в церковь как раз под заключительные аккорды очередного псалма. Распорядитель метнулся им навстречу.
– Вас двое? – зашептал он. – А место одно. Вы со стороны жениха или со стороны невесты?
– Со стороны жениха.
– Ох, извините. – Распорядитель осклабился. – Сразу не узнал. Вы – брат Саймона, не так ли? Члены семьи располагаются на передней скамье.
Уилл поспешно тряхнул головой – дескать, не хочу мешать церемонии своим опозданием – и повел Джесс на заднюю скамью. Само собой вышло, что она уже не опиралась на его локоть, а держала его за руку. Джесс не успела отметить, в какой момент так случилось, знала только, что ей ужасно это нравится.
Священник вещал о том, что брак есть дар Господень, соединяющий мужчину и женщину, делающий их плотью единой. Джесс досадовала. Что он ходит вокруг да около? Венчал бы уже скорее. Она ощущала дискомфорт, нервы были натянуты, как струны. Куча незнакомого рафинированного народу, затянутая церемония – и Уилл рядом, благоухающий чем-то цитрусовым. Впрочем, поскольку сегодня Джесс мылась его шампунем и его гелем для душа, запах цитрусов вполне может исходить и от нее.
Жениха и невесту заслоняла массивная колонна. Уилл, вероятно, радовался этому обстоятельству, а Джесс была бы не прочь поглядеть. Раньше она никогда не бывала на таких церемониях. В Лидсе свадьба считалась анахронизмом вроде перманентной завивки или толстых подплечников. Свидетельством, что пара намерена оставаться парой, обычно бывало рождение второго, запланированного ребенка.
Косясь по сторонам, Джесс пришла к выводу: первое правило для гостей – с ног до головы облачиться в лиловое, или коралловое, или ярко-желтое – то есть в оттенки, непригодные для каждодневного употребления, по крайней мере в таких дозах. Теперь она видела: ее платьице совершенно не к месту, и не знала, благодарить ли Уилла за то, что не предупредил, или злиться на него. Впрочем, вскоре она вспомнила, с какой искренностью он хвалил ее наряд, и поняла: ей без разницы, годится платье для свадьбы или нет, главное, чтобы Уиллу нравилось.
Органист изобразил вступление к очередному псалму. Все поднялись. Уилл затянул намеренно не в лад, Джесс прыснула. Толкнула его локтем и запела громко, чтобы заглушить фальшь. Псалом был знакомый, они с бабулей певали его в старые времена, хором с воскресной телепрограммой. «Прости, Господь, нас, неразумных чад». В то мгновение, когда сопрано Джесс взмыло под церковный купол, их с Уиллом взгляды встретились, и в его глазах смех сменился удивлением, а потом и восхищением.
Казалось, что время остановилось, а сердца перестали биться… Родного дома больше нет. Возвращаться некуда… Что ждет их впереди? Неизвестно? Долго они будут так плутать в космосе? Выживут ли? Найдут ли пристанище? Неизвестно…
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Знаем ли мы, чего хотим на самом деле? Кого любим, кого ненавидим, о чем мечтаем? Как часто наши представления о счастье обманчивы? В крупном американском городе начала 60-х молодая женщина живет таинственной двойной жизнью – в реальности и во сне. В реальности она – Китти Миллер, незамужняя владелица небольшого книжного магазинчика, живущая исключительно для себя, никому не обязанная отдавать отчет в своих действиях. Во сне – домохозяйка Кэтрин Андерссон, счастливая жена и мать, обожающая своего мужа и детей. Но какая из этих жизней реальна? Китти ли грезит несбывшимися мечтами о семейном счастье? Или, напротив, Кэтрин снятся мечты о свободе?
Одинокая молодая женщина Эмили, унаследовавшая огромное поместье в Провансе, с благодарностью приняла помощь и поддержку привлекательного англичанина Себастьяна Карратерса. А потом – и его предложение руки и сердца… Молодожены уехали вместе в фамильное имение Себастьяна в Йоркшире. И именно там Эмили нашла одну старинную записную книжку. Книжку, хранящую в себе загадочную историю любви, предательства и утраты, семейных интриг и семейных тайн… Она убеждается: прошлое отбрасывает длинные тени. Но неужели события, случившиеся много десятилетий назад, способны повлиять не только на настоящее, но и на будущее Эмили и ее близких?..
Роман, удостоенный Пулитцеровской премии за 1992 год и положенный в основу сценария одноименного фильма с Мишель Пфайффер и Джессикой Лэнг в главных ролях. Роман, который критики называли выдающимся, завораживающим, пугающим, правдивым и прекрасным. Это история семейства Ларри Кука, хозяина огромной фермы площадью в тысячу акров, ставшей яблоком раздора для трех его дочерей: Джинни, Роуз и Кэролайн. Это драма, балансирующая между злостью и отчаянием, обидой и прощением, любовью и ненавистью. Сколько скелетов хранится за семью замками в фамильных шкафах богатой фермерской семьи Кук? Сколько конфликтов, тлеющих годами и десятилетиями, только и ждут случая вспыхнуть полноценным пожаром? Сколько печальных и постыдных тайн могут однажды выйти на свет? И что случится, когда вырвется наконец на волю давно скрываемое безумие жестокого и властного отца трех взрослых дочерей?
Прошлое должно оставаться прошлым? Преуспевающий фотограф Одри не держала зла на бывшего любовника Тони: ведь он сделал ей лучший подарок в ее жизни – дочурку Бронвен. Но однажды случилось нежданное: Тони трагически погиб, завещав ей и Бронвен прекрасное фамильное поместье неподалеку от провинциального австралийского городка Мэгпай-Крик. Прошлое – всего лишь лекарство от скуки? Одри надеялась: они с дочкой будут счастливы в Торнвуде. Но эта сильная, решительная женщина не могла быть готова к тому, что именно начнет открываться ей с каждым днем жизни в доме чужой семьи.