Письма к сыну - [58]
Вместе с тем в смешанном обществе надо по-разному вести себя с людьми разного возраста и пола. Человеку пожилому, серьезному и почтенному ты не станешь надоедать рассказами о своих развлечениях; такие люди ожидают от молодых известного уважения и почтительности, и они имеют на это право. Ты должен вести себя с ними так же непринужденно, как и со своими сверстниками, но манера твоя должна быть иной: ты должен выказывать этим людям больше уважения, и неплохо, если ты дашь им почувствовать, что рассчитываешь чему-то от них научиться. Людям пожилым это льстит и как бы вознаграждает их за невозможность принимать участие в веселье хихикающей молодежи. К женщинам тебе следует всегда быть очень внимательным и выказывать им всяческое уважение, что бы ты ни испытывал к ним в душе; пол их с давних пор имеет на это право, и это одно из обязательств, которые накладывает на тебя bienseance, к тому же уважение это очень кстати и очень приятно сочетается с известной степенью enjouement[203], если она тебе свойственна, но в этом случае такого рода badinage[204] должны быть прямо или косвенно направлены на их хвалу и ни в малейшей степени не допускать злонамеренного истолкования, могущего быть им во вред. Здесь также необходимо принять во внимание различие в возрасте, звании и положении. С пятидесятилетнею женою маршала не следует обходиться так, как с пятнадцатилетнею кокеткой: в первом случае разговор должен быть проникнут уважением и серьезной веселостью – да будет мне позволено сочетать эти два столь различных слова, – тогда как при встречах с молодой девушкой простительны обыкновенные badinage zeste meme d’un peu de polissonnerie[205].
Еще одно важное требование, которое довольно редко соблюдается, – это не показывать всем твоих чувств и охватившего тебя настроения, а напротив, наблюдать настроения и чувства твоих собеседников, сообразоваться с ними и сделать их своими. ‹…› Уж если ты не можешь справиться со своими чувствами и настроением, выбирай себе в собеседники тех, чье настроение близко к твоему.
Громкий смех нельзя совместить с les bienseances, ибо он свидетельствует только о шумном и диком веселье толпы, готовой потешаться над какой-нибудь глупостью. Что же касается настоящего джентльмена, то смех его часто можно увидеть, но очень редко услышать. Нет ничего более несовместимого с les bienseances, чем возня или всякого рода jeux de main[206], которые чреваты очень серьезными, а подчас даже роковыми последствиями. Шумные игры, борьба, бросанье чем-то друг в друга – все это развлечения, приличествующие толпе, но принижающие истого джентльмена; giuoco di mano, giuoco di villano[207] – очень верная пословица, одна из немногих итальянских пословиц, которые верны.
Безапелляционность и категоричность молодых людей идут вразрез с правилами приличия, утверждения их никогда не должны быть решительными, следует всегда употреблять смягчающие, сглаживающие и скрадывающие выражения, такие как s’il m’est permi de le dire, je croirais plutot, si j’ose m’expliquer[208], которые смягчают манеру и вместе с тем не отрицают твоего утверждения и даже нисколько его не ослабляют. Люди пожилые и умудренные опытом вправе ожидать такого вот уважения к себе.
Существуют также правила приличия в отношении к людям самого низкого звания: настоящий джентльмен соблюдает их в обращении со своим лакеем и даже с нищим на улице. Люди эти вызывают в нем сочувствие, а отнюдь не желание обидеть; ни с тем, ни с другим он не позволит себе говорить d’un ton brusque[209]; одному он спокойно делает замечание, другому очень мягко отказывает. Не может быть такого случая, чтобы человеку благородному пристало прибегать к le ton brusque. Словом, это тоже своего рода манеры, и распространяются они на все стороны жизни. Это нечто должное: просто надо, чтобы на помощь к тебе пришли грации: они-то и дают возможность и легко, и свободно делать то, что требуют les bienseances. В отношении последних у каждого есть определенные обязанности, первые же дают человеку огромные преимущества над другими и украшают его. Хорошо, если бы ты мог сочетать в себе и то и другое!
