Письма из Лозанны - [27]

Александр Малышкин познакомился со строительством металлургического комбината в бригаде писателей, приезжавшей в Магнитогорск в 1931 году по инициативе М. Горького. Великий художник задумал создать грандиозное издание — историю фабрик и заводов — и сам возглавлял эту большую работу с беспримерным усердием и трудолюбием.

К этому моменту следует отнести и рождение замысла романа «Люди из захолустья». 13 мая 1931 года А. Малышкин сообщал о творческих планах:

«…отправляюсь в путешествие в Кузбасс и на Магнитострой — это тема моей будущей вещи».{115}

Позднее он напишет:

«Я пробыл на Магнитострое около двух с половиной месяцев (две поездки) и наблюдал, как на коксохимическом заводе рабочие заключали индивидуальные договоры, в которых квалифицированный рабочий давал обязательство поднять уровень технических и социально-экономических знаний молодого рабочего, недавно пришедшего к станку. Я наблюдал жизнь в бараках и видел, что изменяется в быту бывших сезонников».{116}

Наблюдать жизнь новостройки — значило активно участвовать в ней.

Малышкин тщательно изучает труд строителей, вникает в характер производства, детально знакомится с бытом рабочих. В редакции «Челябинского рабочего» он, как сотрудник газеты, читает и правит рабкоровские письма, с рейдовыми бригадами обследует общежития стройки, участвует в субботниках. В литкружке помогает молодым авторам овладевать творческим опытом.

У писателя появляются очерки в центральных газетах — «Известия» и «Комсомольская правда»: «Тревога в коксохимкомбинате» и «Двое в майках». Это была проба пера на новом материале, первые наброски, вошедшие затем в художественную канву романа.

«Самолет приближается к Магнитогорску, — читаем мы в одном из его ранних рассказов «Полет». — Над водой — синева большого, глубокого пространства, где вспыхнула воздушная цепочка огней и пролетела. То открылся краешек легенды. Земля кренилась, самолет пошел на снижение, все становилось возможным. Через полчаса мы ехали в густом луговом сумраке, по травянистым уральским ухабам. Земля была прохладная и молодая. Подбадривающая лихорадка ожидания заставляла высоко держать голову. Вдруг за поворотом — очевидно, раньше заслонялось возвышенностью — разверзлось огненное невероятие».{117}

Папки с вырезками статей и заметок из газет «Уральский рабочий», «Челябинский рабочий», «Магнитогорский рабочий», «Магнитогорский комсомолец», «Наш трактор», сохранившиеся в архиве писателя, подтверждают, как тщательно он изучал местную печать, а карандашные пометки позволяют установить, какой материал был использован в произведении.

Отчеркнута, например, статья «Своим многолетним опытом кадровики должны помочь в пуске мирового гиганта металлургии», подписанная в числе других авторов и «кадровиком прокатки» Подопригорою (он выведен в произведении как один из центральных образов). Обведена карандашом подборка о бытовом обслуживании рабочих в бараках. Подчеркнуты заголовки ряда заметок о пуске технического водопровода.

В писательском архиве сохранилось несколько папок с рукописными материалами, служебными записками, актами, протоколами, письмами, договорами. («Бараки, культработа, текучесть и др.», «Общественное питание», «Снабжение», «Отдых, отпуска», «Быт», «Женский труд», «Магнитогорск».) В одной из папок собраны забракованные рабкоровские заметки в газету Челябинского тракторного завода «Наш трактор».

Писатель Сергей Черепанов, работавший тогда в газете, вспоминает:

— Александр Малышкин пришел на стройку вместе с Ф. Гладковым, В. Полонским и Б. Пастернаком. Они посетили редакцию, размещавшуюся в бараке на втором участке. Собралось много молодых авторов. Среди них был и талантливый поэт Константин Реут. Долго беседовали о творчестве и мастерстве, знакомились с новыми произведениями заводских литераторов.

С. Черепанов прочитал первую главу из повести «Северный ветер». И навсегда запомнился ему совет Малышкина:

— Надо писать только правду и ничего не выдумывать о людях…

Из окна редакции было видно, как горели костры. Строители варили кашу в больших казанах. Малышкин всматривался в эту картину и все расспрашивал о стройке. Черепанов рассказывал ему обо всем и в подтверждение своих слов подал пачку рабкоровских заметок для ознакомления.

Делясь своими мыслями, А. Малышкин сказал, что его, главным образом, занимает психология бывших «уездных людей» — героев Глеба Успенского, что свою будущую повесть он думает построить именно на этом материале. На производстве, у станка таким людям приходится расставаться с собственническими замашками.

— Я обязательно снова приеду сюда, — особо подчеркнул Малышкин. — Писатель должен держать непрерывную связь с такими крупными строительствами, как Магнитострой и Челябстрой.

Малышкин начал писать роман зимой 1932 года. Ф. Гладков вспоминал, что трудился он с «беспощадным самокритическим упрямством».

Роман «Люди из захолустья» был опубликован в журнале «Новый мир» в 1937 году. Через год вышел отдельным изданием.

В Центральном государственном архиве литературы и искусства сохранились гранки с собственноручной правкой А. Малышкина. Они показывают, как писатель совершенствовал свой текст: вычеркивал фразы, абзацы, сдерживающие развитие сюжета, вносил смысловые и стилистические исправления. Особенно большой правке подверглись главы: «Едут», «За горами, за долами», «Дела делались», «На земле предков», «Тают снега».