Письма Ефимову - [5]
Нет ли чего-то у Карла? Чтобы напечатать предварительно. С указанием и т. д. Из «Метрополя»? Из чего угодно талантливого?
Простите, что обременяю. Но это реальный шанс для меня заняться серьезным предприятием.
Ваш С.Д.
Ефимов — Довлатову
2 апреля 1979 года
Дорогой Сережа!
Иронических улыбок по поводу новой газеты от меня не последует. Я уже понял, что, имея начальный капитал и энергичных людей, здесь можно запустить любое издание. Есть сомнения в выбранном направлении — именно для третьей волны, да про Америку. Во-первых, нехорошо отделяться: все мы русские, выброшенные судьбой из своей земли — кто раньше, кто позже. Во-вторых, американская пресса так подробно описывает Америку, что соваться сюда — руки отдавят. Не станете же вы работать для тех нескольких сотен, которые не в силах выучить английский? Существующая неудовлетворенность русской прессой — это как у Чехова в «Даме с собачкой»: «…сидит он у себя в Конотопе или Жиздре и ничего, а приедет в Ялту: ах, скучно». (Цитирую даже не очень близко к тексту.)
Теперь о моем участии. Я бы с готовностью и о деньгах бы не заикался (что с вас взять, голоштаных), но право же нет ничего, что подошло бы, а писать новое — времени нет. «Бедность народов» закуплена «Посевом» так крепко, что даже гонорар со «Свободы», которого я очень ждал, ушел сначала туда. Просить их о разрешении нет смысла. Директор Рар объяснил мне, что публикации в периодике не помогают, а очень вредят продаже книги: человек прочтет несколько отрывков в «Континенте» или еще где и воображает, что он уже «достаточно ознакомился». У меня нет оснований ему не верить.
Зато я могу предложить идею. Где-то я прочел объявление о том, что Солженицын организовал «Всероссийскую мемуарную библиотеку» — архив, куда все желающие могут слать свои мемуары. Может быть, обратиться к нему, вдруг есть уже что-то интересное. Их адрес: […]
Рад, что Вам понемногу становится интересно в Нью-Йорке. Про выступление в НРС — читаем. Мои же успехи и слава пока свелись к тому, что я попал в местную газету как победитель очередного еженедельного турнира по бриджу. «Метрополь» вышел только сегодня, и я очень прошу Вас передать П.Вайлю, что вряд ли мне удастся прислать ему экземпляр просто так на рецензию. Это первая партия — очень мало и дорого (кажется, 20 д.) Кланяйтесь семье, удачи Вам.
Ваш Игорь.
Довлатов — Ефимову
4 апреля 1979 года
Дорогой Игорь!
Извините, бумага кончилась. Пишу на клочке.
Сообщаю новый адрес:
S.D. 105-38 64 RD. apt IN. FOREST HILLS, N. Y. 11375. USA.
Тел.459-21-78.
Книжки, 2 толстые и 50 тоненьких, получил, 15-го начну торговать. Нас с этим убогим «Берегом» пригласили в Филадельфию, Бостон и Канаду. И в десяток эмигрантских логовищ Нью-Йорка.
Будьте добры, сообщите новый адрес Леше. И, пожалуйста, как можно скорее. Он ведь собирался в Нью-Йорк. Мы не виделись больше двух лет.
Надеюсь, у Вас все хорошо.
Газетные дела подвигаются. Купили чудную печатную машину и сняли офис. Плохого человека Седыха намерены разорить…
Я тут зашел в русский кн. магазин Мартьянова. Попросил Уфлянда и Довлатова — взглянуть. Старик Мартьянов бодро закивал и вынес мне Алданова и «Кюхлю».
Обнимаю вас всех.
Ваш С. Довлатов.
Довлатов — Ефимову
19 апреля 1979 года
Дорогой Игорь!
Вы живете в башне из слоновой кости (чему я очень завидую). В одном Нью-Йорке 38 тысяч человек, говорящих исключительно по-русски. (И прибывает ежегодно 4–6 тысяч.) Из третьей эмиграции англ. языком (на уровне газеты) владеет человек 700 (интеллигенция). Остальные пользуются (в лучшем случае) жаргонами: такси, магазин, парикмахерская. Т. е. — по роду занятий.
Почему нельзя выпускать газету для третьей эмиграции? Есть же газеты для рыбаков, курильщиков, приверженцев анального эротизма.
В мемуарную библиотеку конечно напишу. Карл, я так понял, не захочет дать что-то из готовящегося к печати? Отрывок? Стихи?
Вайль огорчился, что не пришлете «Метрополь» (м.б. с возвратом?) Они хотели создать ему (Метрополю) рекламу.
Лимонов оказался жалким, тихим и совершенно ничтожным человеком. Его тут обижают…
Кирилл прислал жуткое письмо об Ане. Хотите, перешлю Вам? Оно не конфиденциальное. А просто вопль…
Будьте добры, сообщите Леше мой новый адрес и телефон (459-21-78).
Обнимаю всех.
Сергей.
P.S. Приезжала Люда [Штерн]. Кажется, я ее разочаровал. Вместо APPOINTMENT получился DISAPPOINTMENT (каламбур).
Довлатов — Ефимову
21 апреля 1979 года
Дорогой Игорь!
Извините, что мучаю письмами. Марамзин сообщил, что Бетаке не нравится рецензия. И что Максимов знает, что Рачко — ваша жена. А рецензия хорошая. В ней есть очень важное для меня соображение — можно ли упоминать реальных людей. Раз так, пошлите Седыху. Писатель он странный. У него редкий тип бездарности — полноценная, неуязвимая и кропотливая бездарность. Все грамотно, все на месте. «Тяжелая дубовая дверь со скрипом отворилась…» Кроме того, он побил своеобразный рекорд. Шестьдесят лет печатается, издал 14 книг, и ни единая не переведена.
Я так ругаю его потому, что он хамски срезает Лене расценки.
Обнимаю Вас. И Ваше семейство. Надеюсь, все здоровы.
Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.
Сергей Довлатов — один из наиболее популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы и записные книжки переве дены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. «Заповедник», «Зона», «Иностранка», «Наши», «Чемодан» — эти и другие удивительно смешные и пронзительно печальные довлатовские вещи давно стали классикой. «Отморозил пальцы ног и уши головы», «выпил накануне — ощущение, как будто проглотил заячью шапку с ушами», «алкоголизм излечим — пьянство — нет» — шутки Довлатова запоминаешь сразу и на всю жизнь, а книги перечитываешь десятки раз.
Сергей Довлатов родился в эвакуации и умер в эмиграции. Как писатель он сложился в Ленинграде, но успех к нему пришел в Америке, где он жил с 1979 года. Его художественная мысль при видимой парадоксальности, обоснованной жизненным опытом, проста и благородна: рассказать, как странно живут люди — то печально смеясь, то смешно печалясь. В его книгах нет праведников, потому что нет в них и злодеев. Писатель знает: и рай, и ад — внутри нас самих. Верил Довлатов в одно — в «улыбку разума». Эта достойная, сдержанная позиция принесла Сергею Довлатову в конце второго тысячелетия повсеместную известность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Двенадцать глав «Наших» создавались Довлатовым в начале 1980-х годов как самостоятельные рассказы. Герои — реальные люди, отсюда и один из вариантов названия будущей книги — «Семейный альбом», в которой звучит «негромкая музыка здравого смысла» (И. Бродский), помогающая нам сохранять достоинство в самых невероятных жизненных ситуациях.
Сергей Довлатов — один из самых популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы, записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. Удивительно смешная и одновременно пронзительно-печальная проза Довлатова давно стала классикой и роднит писателя с такими мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, Тэффи, А. Аверченко, М. Зощенко. Настоящее издание включает в себя ранние и поздние произведения, рассказы разных лет, сентиментальный детектив и тексты из задуманных, но так и не осуществленных книг.
Настоящая публикация — корпус из 22 писем, где 21 принадлежит перу Георгия Владимировича Иванова и одно И.В. Одоевцевой, адресованы эмигранту «второй волны» Владимиру Федоровичу Маркову. Письма дополняют уже известные эпистолярные подборки относительно быта и творчества русских литераторов заграницей.Также в письмах последних лет жизни «первого поэта русской эмиграции» его молодому «заокеанскому» респонденту присутствуют малоизвестные факты биографии Георгия Иванова, как дореволюционного, так и эмигрантского периода его жизни и творчества.
Полное собрание писем Антона Павловича Чехова в двенадцати томах - первое научное издание литературного наследия великого русского писателя. Оно ставит перед собой задачу дать с исчерпывающей полнотой все, созданное Чеховым. При этом основные тексты произведений сопровождаются публикацией ранних редакций и вариантов. Серия сочинений представлена в восемнадцати томах. Письма Чехова представляют собой одно из самых значительных эпистолярных собраний в литературном наследии русских классиков. Всего сохранилось около 4400 писем, написанных в течение 29 лет - с 1875 по 1904 год.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Наум Иосифович Сагаловский (род. в 1935 г. в Киеве) — поэт, сатирик, по основной профессии инженер, закончил Новочеркасский политехнический институт, в 1979 г. эмигрировал в США, живет в Чикаго, до эмиграции с Довлатовым знаком не был. Печатался в газетах «Новый американец», «Панорама», «Новости», журналах «Семь дней», «22» и др. Автор стихотворных книг «Витязь в еврейской шкуре» (Нью-Йорк, «Dovlatov's Publishing», 1982), «Песня певца за сценой» (Чикаго, «Renaissanse Publishing», 1988) и совместного с Вагричем Бахчаняном и Сергеем Довлатовым сборника «Демарш энтузиастов» (Париж, «Синтаксис», 1985).Письма Сергея Довлатова к Науму Сагаловскому печатаются впервые, с небольшими купюрами, касающимися излишне острых реплик в адрес живых людей.
Публикуемые письма Сергея Довлатова относятся к двум последним годам его жизни. Помимо всяческих остроумных частностей, они интересны как документ, дающий представление о поре, когда запретные в нашей стране литературные имена стали появляться на страницах отечественных изданий. В свою очередь и у наших нечиновных людей прорезалась возможность выезжать за границу на симпозиумы, конференции и прочие далекие от пропаганды советского образа жизни мероприятия. С этими двумя переплетающимися сюжетами и связана публикуемая часть писем Довлатова.
Переписка с Сергеем Довлатовым охватывает более чем двадцатилетний период нашей дружбы. Первые два года мы переписывались, живя в одном городе — Ленинграде. Потом начались «великие перемещения». В 1969 г. Довлатов уехал в Курган, а потом — в Таллинн. В 1975 г. наша семья эмигрировала в США и поселилась в Бостоне. Три года спустя эмигрировал Довлатов. Все эти годы, где бы мы ни находились, мы продолжали нашу дружбу и нашу переписку.Людмила Штерн.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.