Письма бунтующего сценариста. Заметки о сценарном мастерстве - [2]

4) Поскольку я не редактор, не режиссер и не продюсер, я никак не могу помочь запустить ваш проект. И я не агент, не могу связать вас с редактором, режиссером или продюсером. Пошлите ваш сценарий редактору, режиссеру или продюсеру. Не то, чтобы они получат от вашего сценария больше удовольствия чем я, но они хотя бы получают за это деньги.

5) Если я прочитаю ваш сценарий, и окажется, что он написан на тему, которая находится в сфере моих творческих интересов, ваш сценарий закроет для меня эту тему навсегда. Дело даже не в возможных обвинениях в плагиате. Если одна и та же идея одновременно пришла в голову и мне и вам – значит, это плохая идея, лежащая на поверхности. Поэтому лучше вообще не знать, что написали другие авторы на тему, которую разрабатываешь.

6) В конце концов, если вы действительно хотите, чтобы именно я прочитал ваш сценарий – станьте моим студентом. Тогда вам придется постоянно выслушивать не только мое мнение о ваших сценариях, но и кучу баек о моей бурной юности на вологодской окраине.

***

Наверное, все читали статус Акунина об эффекте Голема и эффекте Пигмалиона. Кто не читал: суть в том, что если человеку говорить, что он идиот и бездарь – он стремительно тупеет. А если человека хвалить – он умнеет. Так вот, мне кажется, нужно этот эффект принять во внимание нашим продюсерам, которые очень любят публично высказываться на тему «У нас нет сценаристов, а те, что есть – жадные и бездарные». От таких высказываний сценаристов у нас становится меньше, они становятся жаднее и бездарнее. А если все время говорить, что у нас много прекрасных, талантливых, скромных и самоотверженных сценаристов (тем более, что так оно и есть), то от этого сценаристов станет больше и они от этого станут прекраснее, талантливее, скромнее и самоотверженнее.

***

Италию придумал Тонино Гуэрра, а Россию – Луцик и Саморядов.

***

В очередной раз убеждаюсь, что яркая и крепкая заявка может стать серьезным препятствием на пути к яркому и крепкому поэпизоднику. Чтобы сохранить дух заявки, приходится убивать ее тело. Раскатывать по камушку, и собирать все заново.

***

Сидели в кафе, а за окном съемочная группа весело убивала чей-то сценарий.

***

Виолетта Гудкова приводит любопытную интерпретацию Проппа в советской песне (автор Ф. Розинер):

1. Отправка на борьбу, приказ.

2. Борьба, битва (революция), преодоление преград.

3. Непрерывный путь борьбы и побед.

4. Уничтожение врага.

5. Соблазны (заграница как тридевять земель, как царство Черномора).

6. Прибытие в светлое царство (будущее, коммунизм, построенная в борьюе социалистическая победа, родина).

7. Обретение молодости (молодильные яблоки, живая вода) в стране, где каждый молод и юн, даже старики.

8. Угрожающие заклинания врагов.

9. Прибытие во дворец – столицу, Москву, Кремль.

10. прославление царя, отца – Сталин, вожди (позже – партия).

11. Пир горой – изобилие.

***

Я считаю, правительство должно бесплатно выдавать сценаристам коньяк – за вредность.

***

Разговорчики, производственное:

 – Пожалуйста, найди мне размер Змея-Горыныча в саженях.

***

Сегодня приснилось, что я на лекции какого-то киноведа (ну хорошо, не какого-то, это был Vsevolod Korshunov) и он говорит о восприятии зрителем экранных персонажей. Мол, зритель по разному воспринимает мужских и женских персонажей. Якобы зритель всегда запоминает, что делают на экране женские персонажи и не запоминает, что они говорят. А у мужских персонажей наоборот – запоминается что они говорят, а что они делают – совершенно не запоминается. Интересно, это правда? Сева, ты готов подтвердить и как-то объяснить это свое заявление из моего сна?

ЗЫ. Не могу также умолчать о том, что в данном сне после окончания лекции я сел на белую спортивную машину и поехал охотиться на львов.

***

В наши дни Катерина Измайлова траванула бы свекра, грохнула бы мужа, задушила племянника, а потом родила бы во Франции, отдохнула бы на Мальдивах, а потом вернулась бы на родину учить народ нравственности.

***

«Записки покойника» в театре всегда ставят со стороны театра (Фоменки – с точки зрения актеров, СТИ – с точки зрения Ивана Васильевича). Мне этот роман никогда не казался смешным. Видимо, потому что я сам автор и у меня с театром свои счеты. Для меня в этом романе всегда было важно не то, что это «Театральный роман», а то, что это «Записки покойника». Мне кажется, театральные люди не воспринимают всерьез самоубийство героя. Мол, Булгаков ведь пережил постановку «Белой гвардии» во МХАТе и писать стал лучше прежнего. Ага. Булгаков пережил. А Максудов постановку «Черного снега» не пережил. Вот об этом на самом деле роман. О том, что каждая постановка – это убийство автора. Каждая. Каждая. Каждая.

***

Иван Васильевич дал Максудову отличный сюжет. Помните? Будто бы в некоем царстве живет артистка, и вот шайка врагов ее травит, преследует и жить не дает… А она только воссылает моления за своих врагов…

Зря он этим сюжетом не воспользовался. Колоссальные деньги мог бы заработать в один миг.

Последние три года в дневнике Афиногенова. Чуть ли не каждый день: надо писать роман, пока не написал роман, ты не писатель. И потом – вот лежит мой роман, покрывается пылью. Такое ощущение, что ненаписанный роман мучил его больше, чем исключение из партии, проработки в прессе и угроза ареста.