Писатели США о литературе. Том 2 - [145]
Отношение к Ленину — это ключ к пониманию классовой позиции, на которой стоит человек. В первые же дни большевистской революции мало кому известное дотоле имя Ленина прогремело на весь мир, и одного этого было достаточно, чтобы породить множество легенд. Филип Фонер говорит в своей книге, что о Ленине в Соединенных Штатах знали так мало, что даже имя его обычно писали с ошибками...
Возможно, интеллигенцию отталкивала та бешеная злоба, с которой велась кампания против Ленина, мешая ей открыто выступить в поддержку большевизма. Из приведенных в книге Фонера ста сорока трех высказываний только шесть или семь сделаны деятелями искусства. То было время жестокой реакции, открытого преследования и травли прогрессивной интеллигенции в стране, травли, которая наиболее откровенно проявилась в начале двадцатых годов в рейдах Палмера. Царившие в Соединенных Штатах подавленность и страх вынудили меня, как и многих других, покинуть страну зимой 1920 года — как я тогда думал, навсегда. Мы понимали, какую роль начала играть Советская Россия: появление социалистического государства было главной
причиной насаждаемых в Соединенных Штатах палочной дисциплины и ура-патриотизма, которые парализовали свободу высказываний. Эмиграция в Европу была одновременно и выражением протеста, и освобождением. Многие из тех, кому была невыносима существующая в стране обстановка, считали капитализм всемогущим и незыблемым и сомневались 8 том, что Советская Россия сможет выстоять и изменить положение в Мире. Но были . среди интеллигенции и мужественные люди, которые боролись против таких взглядов. Особенно много в этом смысле сделал Джон Рид, раскрывший в своей книге «Десять дней^ которые потрясли мир» правду о повлиявших на ход мировой истории событиях в России и установивший непосредственную зависимость между ними и классовой борьбой в Соединенных Штатах.
Успехи, которых добился Советский Союз, и в частности расцвет его культуры, произвели на западную интеллигенцию сильное впечатление.-
Эйзенштейновский «Броненосец «Потемкин» был для нас откровением—и с точки зрения эстетической, и с точки зрения социальной, и с точки зрения психологической. Ритм и контрасты кадров расстрела демонстрации на лестнице одесской набережной знаменовали новый этап в кино, несомненно рожденный революцией. Классовый конфликт стал социальной и общечеловеческой реальностью, перекинувшей психологический мостик от восставших против царя матросов к американским кинозрителям.
«Броненосец «Потемкин» оказал влияние на кинематографию всего мира, не исключая и Голливуда, причем влияние это можно проследить шаг за шагом вплоть до самых крупных картин современности. Открыли новые возможности в кино и другие советские кинематографисты, в частности Пудовкин и Довженко.
Майкл Голд принадлежал к Тому кругу американской интеллигенции— она -вначале группировалась вокруг журналов «Либе-рейтор» и «Нью мэссиз»,—которая призывала к поддержке социалистического государства, ибо это отвечало самым насущным интересам американского народа и от этого зависело его будущее.
Люди, объединившиеся с Голдом для создания Театра новой драмы, не разделяли его политических взглядов, но. все они пришли к выводу, что искусство авангарда бессильно против искусства буржуазии, если оно не борется против власти буржуазии. Театр новой драмы был первым театром в Соединенных Штатах, который начал экспериментировать в «эпической» или «газетной» манере Брехта и обратился к темам, связанным е жизнью рабочего класса, борьбой негров и угрозой войны. Поставленные им за три сезона восемь пьес сыграли роль своеобразного катализатора в Процессе, который можно назвать переходом от отстраненности к ангажированности. Способствовал пробуждению американцев и гнев, вызванный казнью Сакко и Ванцетти. Но главным фактором, благодаря которому прозрение совершилось как следствие огромной работы мысли, явилось существование Советского государства, жизнь и труды Ленина и марксистское учение.
Биржевой кризис 1929 года опрокинул мнение о незыблемости американского капитализма и произвел неслыханные перемены в структуре американской жизни.
В тридцатые годы, когда вызванное кризисом капитализма массовое движение начало обретать силу и размах, новым значением наполнилось былое обращение Ленина непосредственно к американским рабочим. Выступления рабочих, гнев и надежды поднимающегося народа, борьба негров за освобождение, угроза фашизма, гражданская война в Испании дали искусству новые темы.
Решался главный вопрос: капитализм илй социализм? Раз капитализм оказался бессильным, раз он несет голод и войны, несмотря на все свои богатства, значит установление более разумного общественного порядка, который уничтожит эксплуатацию и даст народу контроль над производимыми им ценностями,—историческая закономерность.
Мартин Андерсен-Нексе писал в 1940 году, что в массе своей творческая интеллигенция Западной Европы, представляет ли она искусство или науку, все еще не понимает того колоссального значения, которое сыграл в мире Ленин. В такой же степени это относилось и к Соединенным Штатам, и, возможно, здесь и кроется причина той ограниченности, в которой можно упрекнуть западное искусство последних двадцати лет, и того отсутствия ясности взглядов и последовательности, которое характерно для прогрессивной интеллигенции.
