Писатель и другие - [28]

Глава 24

В этот день у Роботтенко Олега Падловича был своеобразный юбилей - прошёл ровно месяц со дня его попадания в этот Мир. Более того, как раз сегодня распоряжением фюрера нашему самому главному герою была выделена квартира для проживания.

И в 10 часов утра он уже осматривал свои пятикомнатные апартаменты. Впрочем, одну большую комнату занимала его охрана, ещё одну, но - маленькую, выделенная ему домработница, которой пока не наблюдалось. Начальник охраны сообщил, что пока только подыскивают подходящую кандидатуру со знанием русского языка. Спальня была относительно небольшой, зато почти половину её занимала огромная кровать. Рабочий кабинет был чуть побольше, с большим письменным столом и несколькими креслами для гостей. В углу его, рядом с массивным деревянным шкафом, примостилась здоровая всеволновая радиола фирмы Телефункен. Самым большим помещением был зал, размеры которого, наверное, превосходили габариты его всей прежней квартиры. Обстановка его практически ничем не отличалась от той, что была характерна для подобных апартаментов из начала XXI века. Даже, приглядевшись, он обнаружил в одном из углов телевизор довольно монструозного вида. Что его безмерно удивило. Не размеры, естественно, а наличие тут данного девайса. На недоумённый вопрос начальник охраны пояснил, что электронное телевизионное вещание в Берлине ведётся с 1935 года. А по этому новому стандарту высококачественного вещания - с ноября 1938 года. Правда, передачи идут всего 5 дней в неделю. В основном - по вечерам.

Затем наш попадаловец прошёл на кухню. Собственно говоря, это было две смежных комнаты, разделённые на собственно кухню и столовую. Дверей между ними не имелось, вместо них было нечто похожее на арку, полуовальную сверху. Поэтому можно было считать как одно помещение, но разделённое надвое. Судя по немаленьким размерам столовой и большому обеденному столу, с приставленными к нему кучей стульев, тут без особой толчеи могли разместиться полтора десятка человек. Ну а мойка, пара относительно небольших кухонных столов, столько же настенных шкафов располагались вдоль одной из стен кухни.

Олегу жизнь в новом для него Мире начинала нравиться всё больше и больше. О таком жилье он раньше и мечтать не мог. Даже ванна тут, мало того, что не была совмещена с санузлом, но и размерами напоминала небольшой бассейн.

Переезд на новое место жительства можно было считать состоявшимся. Благо, вещей с собой из того Мира было совсем немножко. Ну, если не считать, разумеется, автомобиля. Который, впрочем, сам Гитлер пообещал заменить на какое-нибудь приличное его здесь статусу авто этого Мира. Ну не на "Запорожце" же рассекать по Берлину? Лучшего способа привлечь к себе внимание всех разведок Мира придумать попросту невозможно. Да и, что уж тут греха таить, сей лимузин, не исключено, имел пробег с десяток длин экваторов. Если не больше. А тут на новый меняют без доплаты.

Впрочем, муза опять постучалась в душу нашего писателя. Он прошёл в рабочий кабинет, уселся за письменный стол и стал творить нетленку про супе-пупер-мега-крутого Черчилльпука. Да, да, того самого романа для английских читателей, сюжет которого наш наиглавнейший герой обговаривал ранее с Мюллером. Если вкратце, то все действия в книге строятся вокруг попадания сознания покойного английского короля Ричарда I Львиное Сердце в голову английского же премьера Черчилля. После чего, в результате головокружительных приключений получившийся гибрид возвращает Англии все отделившееся от неё до 1939 года колонии, включая Соединённые штаты Америки, и даже завоёвывает новые в северной и южной Америке.

Глава 25

Утро 7 ноября 1939 года начиналось для господина Трулля как обычно. Вернее, обычным было лишь его пробуждение. Довольно позднее, к слову сказать, для этого времени. Ибо настенные часы показывали уже 8 часов. И разбудил его вежливый стук в дверь спальни кого-то из его охраны. Настроение было достаточно приподнятым. Ещё бы, вчера, наконец-то, была удовлетворена его просьба о предоставлении ему американского гражданства. Исполнилась голубая мечта его детства и юности. Вот поэтому, как он считал, теперь его с полным правом можно было назвать господином. Его душа ликовала. Ибо это было признаком его уникальности. Ведь, можно утверждать, всем претендентам на это самое гражданство, приехавшим в штаты из других стран, этого знаменательного события приходилось ждать не в пример дольше. Он с удовлетворением взглянул на новенький американский паспорт, лежащий прямо на прикроватной тумбочке, и стал быстро одеваться.

А повод для спешки был и повод существенный. Сегодня в 11 часов дня ему предстояло наконец-то встретиться с Рузвельтом. Тимофей Алоизович понимал, что особых откровений президент от него вряд ли ожидает. В конце-то концов, практически всё, что знал наш квалифицированный потребитель, он уже смог изложить на бумаге. И наверняка с этими записями успел внимательно ознакомиться глава государства.

- А вот тут он ошибается, - с удовольствием подумал попадаловец, - если бы Рузвельт знал, что у меня спрятано недалеко от места "высадки", то, наверняка, назначил бы встречу со мной едва ли не в тот же день, как получил про это информацию! Ну, ничего, сегодня я его ещё удивлю.