Пирамиды Наполеона - [31]

— Все это относится к области мифологии и философских аллегорий, — усмехнулся Бертолле. — Разве не все люди боятся смерти и мечтают избежать ее? И однако смерть неизбежно поджидает всех, включая и египтян.

Генерал Дезе выплыл из дремотного состояния.

— Христиане верят в иной вид вечной жизни, — мягко заметил он.

— Но если христиане лишь молятся о ней, то египтяне всерьез готовятся к ней, пакуя вещички, — возразил Вентюр. — Подобно народам многих ранних цивилизаций, они притаскивают в свои гробницы все, что может понадобиться для путешествия в ином мире. А вот светильники берут далеко не всегда, что, по всей вероятности, не случайно. Эти гробницы зачастую набиты сокровищами. «Пожалуйста, пришлите нам золота, — писали соперничающие правители фараонам, — ведь золота у вас больше, чем грязи».

— Вот такая вера по мне, — радостно пробасил генерал Дюма. — Ощутимая, весомая вера.

— Возможно, они теперь живут в иной ипостаси, как цыгане, — громко произнес я.

— Что?

— Цыгане, потомки египтян. Они утверждают, что их род пошел от египетских жрецов.

— Или они являются к нам в виде Сен-Жермена или Калиостро, — добавил Тальма. — Эти люди утверждали, что прожили на земле тысячелетия и в свое время задушевно беседовали с Иисусом и Клеопатрой. Вдруг все это правда?

Бертолле усмехнулся.

— Правда в том, что Калиостро абсолютно мертв; солдаты раскопали его могилу в папской тюрьме и выпили за его здоровье вина из его собственного черепа.

— Если только этот череп действительно принадлежал ему, — упорно гнул свою линию Тальма.

— А вам известно, что масоны египетского обряда утверждают, будто стоят на пороге открытия таинственного могущества и древней магии? — спросил Наполеон.

— Эта египетская ложа стремится лишь извратить основы свободного масонства, — возразил Тальма. — Вместо того чтобы следовать светлым нравственным заветам Великого Архитектора,[23] эти еретики погрузились во мрак оккультизма. Калиостро создал извращенную масонскую ложу, допускающую участие женщин в сексуальных обрядах. Они будут использовать древние силы в своих корыстных целях, а не ради блага всего человечества. Просто позор, что они завоевали известную популярность в Париже и совратили таких людей, как граф Силано. Истинные масоны не признают их.

Наполеон улыбнулся.

— Поэтому вы с вашим американским другом должны открыть эти секреты первыми!

Тальма кивнул.

— И использовать их для общего блага, а не для их темных целей.

Мне вспомнилась легенда Стефана, в которой рассказывалось, что египтяне скрыли свои тайны, решив дождаться того времени, когда люди достигнут морального и научного совершенства. И вот мы явимся за ними на кораблях, оснащенных тысячами пушек.

* * *

На завоевание средиземноморского острова Мальта потребовался один день, оно стоило жизни трем французам и четырех месяцев предварительных разведывательных операций, переговоров и взяток. Этот Мальтийский орден являлся своеобразным средневековым анахронизмом, и сотни три его рыцарей, половину из которых составляли французы, больше интересовались приличными пенсионами, чем славной кончиной. После чисто формальной короткой обороны они сдались на милость завоевателя. Нашего геолога Доломье, с позором изгнанного из ордена после его юношеской дуэли, радушно, как блудного сына, приняли обратно, и он помог провести переговоры о капитуляции. Мальта перешла во владение Франции, Великому магистру назначили пенсион как главе ложи в Германии, и Бонапарт с полным знанием дела приступил к изъятию сокровищ острова, как всегда поступал в Италии.

Он оставил рыцарям обломок Истинного креста и иссохшую длань Иоанна Крестителя. Казна Франции обогатилась на пять миллионов франков золотом, огромную коллекцию столового серебра и не менее обширную коллекцию драгоценных ювелирных изделий из церкви Святого Иоанна. Большинство этих трофейных сокровищ осело в трюме «Ориента». Наполеон также отменил рабство и приказал всем мальтийцам носить трехцветную кокарду. После реорганизации благотворительного приюта и почты шестьдесят мальчиков из богатых семей отправили на учебу в Париж, в местной школе ввели новую систему обучения, а в островном гарнизоне оставили пять тысяч защитников. Так прошла предварительная демонстрация разумного сочетания грабежа и реформ, которые Наполеон рассчитывал завершить в Египте.

Именно на Мальте Тальма пришел ко мне и с восторгом поведал о своем последнем открытии.

— Представляешь, здесь был Калиостро! — воскликнул он.

— Где?

— На этом острове! Рыцари рассказали мне, что он заезжал сюда четверть века назад, в компании со своим греческим наставником Альтотасом. Здесь же он встретился с Кольмером. Эти мудрецы устроили тут совещание с самим Великим магистром Мальтийского ордена и выяснили, что привезли рыцари-храмовники из Иерусалима.

— И что дальше?

— Вероятно, тогда-то он и обнаружил этот медальон в сокровищнице Мальтийского ордена! Неужели ты не понимаешь, Итан? Получается, что мы словно идем по его следам. Судьба начала работать.

Вновь мне вспомнились рассказы Стефана о Цезаре и Клеопатре, о крестоносцах и правителях и о многовековых поисках, неизменно занимавших умы людей.