Пир теней - [62]

– Соно, – Юри перешла на шепот, – мы со всем разберемся. Обещаю.

Она задула свечу и спустя пару минут мирно засопела. Соно тоже сильно устал, но сон не шел к нему: мешало назойливое беспокойство. Он отгонял все мысли, однако они продолжали лезть в голову и мучить его. Стоило глазам только сомкнуться, как его тотчас же будили звуки, раздающиеся со второго этажа: то кто-то хлопнет дверью, то закашляет, то громко заговорит. Шли часы, и Соно начал винить себя за то, что его тело так и не отдохнуло, находясь все это время в напряжении. Он чувствовал, как напряглись мышцы и оголились нервы. У него не получалось лечь поудобнее, и он каждый раз просыпался от судороги то в ногах, то в руках.

– Нет…

Соно услышал голос спящей Юри. Она неразборчиво пробубнила что-то еще и вдруг громко закричала:

– Нет!

Соно вскочил с пола и подбежал к кровати. Тело Юри тряслось, а руки тянулись вверх. Она повторяла это слово и куда-то бежала, дергая ногами, которые скомкали все одеяло. Соно обхватил ее руки, прижимая к своему телу.

– Проснись. Проснись, Юри.

Она не слышала его, но, расслабившись, обмякла на кровати.

– Юри, – позвал Соно еще раз, повысив голос.

Ниджай аккуратно потряс ее за плечи. Сиаф медленно открыла глаза, которые сразу заслонила пелена слез. Грудь Юри вздымалась, девушка дышала очень быстро, но тихо. Соно погладил ее по волосам и коснулся шеи, потянув Юри к себе. Подняв ее, он крепко обнял мокрое от пота тело.

– Тише, тише… – Он нежно гладил ее спину, а она, уткнувшись в него головой, продолжала плакать. – Что приснилось?

Юри вздрогнула и впилась тонкими пальцами ему в кожу. Она громко шмыгала носом, пытаясь успокоиться, но, кажется, ей становилось только хуже.

– Я рядом, Юри. Рядом.

Соно обхватил руками ее щеки, всматриваясь в остекленевшие, полные горя и боли глаза. Вытирая ее слезы, он вновь прошептал ей эти слова. Громко вдыхая и выдыхая, он подождал, пока она повторит за ним. Ей нужно было успокоиться, а начинать всегда нужно с дыхания. Ей понадобилось время, но это все же помогло хоть немного прийти в себя.

– Они убили отца, – выпалила Юри. – Они с братом остановились в этом ночном доме. Сняли комнату на этом чердаке.

Юри делала длинные паузы, пытаясь отдышаться, и старалась не заплакать снова. Соно не торопил ее. Он ждал и медленно поглаживал ее: по плечам, локтям, рукам, в которые она впилась своими ногтями.

– Ночью отец вышел на улицу. Он искал Юстина, но нашел лишь наемников «Или». Их было много, а он – один. Они предлагали ему начать новую жизнь, предлагали поплыть в Арасу и принять веру другого святого. Он отказался. И они… они убили его.

Юри не сдержалась и вновь горько заплакала, уткнувшись лицом в грудь Соно.

– Ему было страшно, – бубнила она сквозь слезы. – А они втыкали ему в тело ножи, пока на нем не осталось живого места. Незримый…

Она злилась, а Соно просто молчал. Ему казалось, что сейчас ей нужна тишина. Он пытался представить, насколько больно Юри. Каково это – жить с мечтой, которая рухнула тогда, когда они приблизились к ней. Ему тоже приходилось терять близких, но время стерло из памяти ужасные подробности, оставив лишь раны на сердце. Ему тоже стало грустно. Соно хотел забрать боль Юри, помочь ей и облегчить страдания, но не знал как. Поэтому он просто крепко сжимал ее в объятиях, целуя в макушку.

– Я убью всех, кто причинил тебе боль. Я истреблю «Или», – шептал он ей в волосы. – Обещаю.

За дверью скрипнула лестница: их подслушивали. И Соно, кажется, догадался, кто это был.

Глава 21. Юриэль

Она уснула в объятиях Соно. Всю ночь он провел с ней, за что она была ему благодарна. Он молчал, давал ей время принять и понять. Сейчас Юри должна строить новый мир, в котором нет ее отца, но есть друг, его забота и поддержка. Ей не справиться с этим видением одной. Юри успокаивали мысли о том, что Соно рядом, и она знала, что он обязательно ей поможет. Ведь ее дом – это он, и она надеялась, что Соно думал о ней так же.

Утром она проснулась с опухшим лицом, но холодная вода помогла освежиться. Пока они собирали вещи, Юри вновь не смогла сдержать слезы и, скатившись на пол, громко зарыдала. Она старалась сдерживать себя, но крик так и рвался из горла. Ей сложно было смириться с тем, что она потеряла отца, так и не поговорив с ним, не обняв и не поцеловав. Она простила его, еще когда ей снилась Схиала. В тот день ее сердце вновь загорелось нерастраченной любовью к нему. Юри мечтала увидеть папу, рассказать ему обо всем, что с ней произошло. Хотела, чтобы он пожалел ее, погладил по спине и прижал к себе. Маленькая Ю, сидевшая внутри нее, играла со спичками, сжигая сердце дотла и оставляя место лишь для Соно и брата, которого она еще надеялась найти.

Проверив комнату на предмет забытых вещей, беглецы вышли наружу и закрыли дверь. Юри решила оставить там свои слезы и горе: пусть этот ночной дом станет последним ее воспоминанием о семье, которую она видела во сне. Ей хотелось поджечь комнату, сломать кровать, на которой спал отец, и разбить кувшин, из которого он мылся. Ярость и злость то накатывали на нее волной, то вновь медленно отпускали, оставляя лишь ощущение безнадежности и тревоги. Она стала ненавидеть «Или» еще сильнее, и желание истребить клан медленно вытесняло мечту найти брата. Если Соно хотел спасения, то она жаждала