Пир теней - [58]

Сегодня беглецы весь день ловили рыбу, которую подали на ужин. Он, кстати, был ужасным. Линь оказался неумелым коком, и то варево, которое он приготовил, было невозможно есть. Разваренная солонина со специями и кусками рыбы подавалась в тухлой воде, разбавленной ромом. Пахло это хуже, чем покойники, тела которых разлагались на скалах рядом с «Или». Да и пить тут было нечего. Вода из бочек, зеленоватая на вид, пахла уксусом. Юри эти два дня питалась лишь сухарями, а Соно ел засоленный лимон, боясь подхватить цингу, которой его пугали.

К их удивлению, команда моряков оказалась радушной и вежливой. Глаз попросил у Юри прощения и дал свою бандану, которая укрывала ее голову от солнца, а капитан пригласил их вчера перед сном к себе в каюту. Угостил кислым сыром, пряным ромом и все пытался выведать секреты Ренриса и клана. Путного они ничего не рассказали, где-то соврали, что-то приукрасили, оставляя возможность Октаву пофантазировать. Сами же узнали, что этот корабль возит одежду и другие вещи из «Или» на Схиалу. Там команда передает все наемникам, которые торгуют этим добром на рынке. Один из них рассказал им легенду о своем господине, в правдивости которой Юри не сомневалась. Моряки любили ее рассказывать на ночь, пугая своих пьяных друзей перед сном, а сейчас, за ужином, решили позабавиться над Соно и Юри.

– Ренрис Бад – жестокий убийца, не имеющий сердца. Он сам себе его вырезал и скормил воронам, а пока они ели, пил свою кровь.

– Давай ближе к делу, Глаз.

Старик стоял в начале длинного стола, держа в руках свечу, которая отбрасывала жуткие тени на его лицо.

– Когда-то Ренрис заставил голодать целую семью, заперев ее в клетке. Люди медленно умирали от истощения, умоляя дать им немного воды. Родители просили накормить хотя бы детей, которые своим плачем действовали Баду на нервы. Тогда Ренрис повесил мать с отцом на дереве и поджег, заставив двух маленьких мальчиков смотреть на обугленную плоть. Дети перестали плакать, когда получили заветный кусок мяса, но вновь горько зарыдали, когда узнали, что съели собственных родителей. После этого он сжег и детей.

Глаз замолчал в ожидании испуганных вздохов, но Юри и Соно знали эту легенду. А еще им было известно, что те люди были семьей Бада. Но все же где-то в глубине души хотелось верить в то, что это выдумки, ведь невозможно быть настолько ужасным человеком. Глаз понял, что напугать их не получилось, и принялся рассказывать веселые истории, которые приключились с ним и командой. На этой ноте Юри и Соно вышли на палубу, где прохладный ветер раздувал паруса, а луна вела корабль по своей белой, прочерченной в воде дорожке. Они подошли к борту и облокотились на него, подставляя лицо свежему морскому воздуху. Внизу тихо шумел океан, обнимая корму темной водой.

– Волны – это сердцебиение моря, – прошептал Соно.

Юри наклонилась и потянулась к воде, повторяя движения волн рукой.

– А море – это сам святой Ар. Вот бы коснуться сердца великого олхи, – прошептала она.

Юри мечтала и улыбалась, передавая свое воодушевленное настроение Соно. Ветер играл с его длинными, собранными в хвост волосами, он щурился и тихо, медленно дышал. Она и не заметила, как начала любоваться им, подстраиваясь под ритм вдохов и выдохов. Ей захотелось ощутить этот аромат ночи так же, как чувствовал его Соно.

– Жаль, что я не Ар. – Он посмотрел на нее.

Юри быстро отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом, и постаралась перевести тему:

– Почему Чёрный океан называется именно Чёрным?

– Песок – это прах погибших моряков и кораблей.

Соно знает ответ на все. Это поразительно. Юри вновь поймала себя на мысли, что ей очень повезло с другом.

– Соно, что будет, когда я найду свой дом?

– А разве ты не дома?

– Не смеши, – не поняла она его. – Это корабль, который вот-вот развалится.

– Дом – это не место, а люди, которые рядом.

Он продолжал смотреть на нее своими черными глазами, в которых отражалась белая луна. Соно, как обычно, прав. Все эти семь лет она была дома, потому что была с ним. Но, кажется, скоро их пути разойдутся, и этого она начала бояться так же сильно, как и того, что семью она так и не найдет.

– Что будет, когда я найду отца и брата?

– Счастье. Ты станешь счастливой.

– А ты?

– И я.

В его взгляде было море нежности, и сейчас ей хотелось пойти ко дну Чёрного океана, но она уже начала тонуть в глазах Соно. Ее сердце заболело от грусти и боли. Она желала, чтобы эта ночь не заканчивалась.

– Ты хочешь уничтожить клан. Зачем?

– Клан убил моих родителей.

– Я… я не знала, Соно. Прости, – она замялась, но все равно продолжила разговор: – Так, получается, это – месть?

– Это – спасение.

– Кого?

– Детей.

На его лице не отразилось ни одной эмоции. Он был серьезен и, как обычно, немногословен.

– А как ты планируешь это сделать в одиночку?

Юри понадеялась: он скажет, что будет не один, а с ней. Она бы сразу согласилась. Ей очень хотелось помочь ему, так же как он сейчас помогает самой Юриэль.

– Принцесса. Она поможет.

В груди кольнула ревность. Это чувство Юри не нравилось, и, не желая продолжать этот разговор, она подняла голову, устремляя взгляд в чистое звездное небо. Ей хотелось обидеться на друга, но его шершавые пальцы, заправившие ей за ухо волосы, растопили ее сердце.