Пиноктико - [59]
И я стоял тогда так очень долго, напившись, кажется, в «Дикой свинье», дышал на стекло перегаром, рисовал лицо, смотрел, как оно исчезает, и снова его рисовал, и оно снова таяло, и я снова…
Это было не моё лицо, и не то, что вы подумали… Не Уртюпа, нет-нет… Это было просто лицо, Antlitz…
Их было столько, этих лиц… Одно за другим… Что какое-то, наверно, было похоже на меня… Но какое-то — на вас…
А из комнаты доносился застрявший в лэптопе ремикс Давида Моралеса, хаус или дип-хаус… Ту-ту-ту… С периодическими заплывами в ла-ла-ла… И ещё не было снега…
Да, снег пошёл потом…
Помню, что я проснулся и… Так как жалюзи были опущены, опять-таки не мог разобрать, ночь снаружи или день…
Звонили в дверь, я думал было не открывать, перевернулся на другой бок… Но не уснул… Да и звонить не прекратили… Поэтому я встал с кровати и, чертыхаясь, пошёл к двери…
На пороге стоял незнакомый человек в синем рабочем комбинезоне… Он представился хаусмайстером…
— У меня всё в порядке, — сказал я, — всё течёт, всё функционирует…
— Зато у нас не всё есть в порядке, — сказал он, — у нас с вами не всё есть…
Говорил он с каким-то балканским акцентом…
Мне вообще-то показалось, что это попытка ограбления, и я уже думал было захлопнуть дверь перед его носом… Но тут я вспомнил, что какое-то время назад в подъезде и в самом деле висело объявление… О том, что у нас теперь будет другой хаусмайстер…
К тому же этот человечек в комбинезоне пока что не делал попытку проникнуть в мою квартиру, он стоял неподвижно за порогом…
— На вас жалуются жильцы! — сказал он. — Если это не прекратится, мы вынуждены будем обратиться в полицию…
— А что я сделал? — сказал я, зевая. — В чём, собственно, дело?
Он ещё сильнее стал буравить меня своими чёрными глазами…
— Шум, — сказал он, — крик, гам… Вы не даёте людям спать… Всю ночь вы стучали в двери к соседям… Вы кричали! Дурным голосом! Из почтового ящика!
После этих слов я таки да, захлопнул перед его носом свою массивную дверь…
Я думал было даже сам позвонить в полицию и сказать, что ко мне ломится сумасшедший…
Нет, ну нормальный человек будет утверждать, что я «кричу на людей из почтового ящика»?
Я уже не говорю, что когда человека будят ни свет, ни заря… На часах было одиннадцать, по всей видимости, утра… И говорят такое…
Я поневоле вспомнил о бункере для украденных картин, с железной заслонкой… «Как огромный почтовый ящик», — говорил Ахим… Или Феликс, я уже не помню, кто это сказал…
И всё же я не стал звонить в полицию…
Выпив кофе, я подумал, что виной всему его албанский или там сербо-хорватско-немецкий… И рудименты ящиков, которые изначально были вмонтированы в дверь каждой квартиры…
Почтальон бросает почту в ящики, которые висят внизу, у входа в подъезд, а эти, в дверях квартир, просто так остались, про них забыли… Но они ведь представляют собой отверстия, ведущие в квартиры, и в них можно кричать дурным голосом… А «из них» получилось из-за незнания немецкого, ну перепутал «hinein» и «heraus», с кем из иностранцев этого не случается… Фух, подумал я, с этим разобрались…
И тут в двери снова позвонили…
На пороге стоял тот же человек в комбинезоне, может быть, он успел походить по другим квартирам…
— Это серьёзное дело, — сказал он.
— Послушайте! — я повысил голос. — Я спал! Сутки подряд! А может, и больше! Я вообще не выходил из квартиры, что вы за бред тут несёте…
— Но вас видели соседи…
— Ну так это коллективный бред! Это не мог быть я!
— А если вас видели? Дети очень испугались у Зеенхоферов, они вообще возмущены, до глубины…
— Послушайте, если надо будет, Зеенхоферы сами ко мне обратятся…
— Они теперь боятся, поэтому они и…
— Я вам всё сказал: я не выходил из квартиры, всего доброго, — и я захлопнул дверь. Потом снова открыл и почти крикнул:
— Если вы ещё раз позвоните, я вызову полицию. Надо ещё проверить, какой вы хаусмайстер. А теперь вон!
Я долго стоял под душем, прежде чем смог успокоиться.
И то сказать, успокоился ли я…
Я вспомнил, что недавно видел возле своего дома Уртюпа… И не одного, а в компании таких клошаров… Что, если это он? Я не сошёл с ума, нет… Если он выталкивал меня из меня… Там, у Изара, потом в трамвае, и было ещё много этих «потом»… То почему бы ему не явиться ко мне домой? Что, если он искал меня? Если он проследил за мной… Я ведь когда-то следил за ним… Он мог ответить мне тем же…
Но я до сих пор не знаю, живёт ли он под мостом, в смысле, ночует ли он там… На это меня не хватило — удостовериться… Довести расследование до конца… Хотя один раз я прошёлся ночью, и не под одним, а под пятью или шестью мостами — я почти дошёл до Трудеринга… Ночью, да, чтобы выследить Уртюпа, я сам не знаю, что бы я делал, если бы его нашёл… Мало того, что он слеплен из другого теста… Так у него ещё и собака…
По дороге я попал на диковинный… Или, скорее, попросту дикий… Дикий вернисаж — прямо на сводах моста висели фотографии бомжей, наклеенные на куски картона, а под ними сама «натура» квасила из пластиковых стаканчиков водку и граппу…
Фотограф был совершенно сказочный, такой кэптейн Джек на пенсии…
Там была и дама с попугаем, которую я вижу с детства на мюнхенских озёрах… Нет, эта — не бомжиха, скорее, что-то вроде буржуа — в старом смысле этого слова… Ну она и смотрелась там белой вороной
«Серпантин» — экзистенциальный роман-притча о любви, встроенная в летний крымский пейзаж, читается на одном дыхании и «оставляет на языке долгий, нежный привкус экзотического плода, который вы попробовали во сне, а пробудившись, пытаетесь и не можете вспомнить его название».
Повесть «Дважды один» опубликована в электронном журнале TextOnly, вып. 12 — декабрь 2004.
Александр Мильштейн — уроженец Харькова, по образованию математик, ныне живет в Мюнхене. Автор романов «Пиноктико», «Параллельная акция», «Серпантин». Его прозу называют находкой для интеллектуалов, сравнивают с кинематографом Фассбиндера, Линча, Вима Вендерса.Новый роман Мильштейна «Контора Кука» сам автор назвал «остальгическим вестерном». Видимо, имея в виду, что герой, молодой человек из России, пытается завоевать Европу, как когда-то его ровесники — Дикий Запад. На глазах у читателя творится динамичная картина из множества персон: художников, программистов, барменов, русских эмигрантов, немецких писателей и совсем каких-то странных существ…
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Что происходит с Лили, Журка не может взять в толк. «Мог бы додуматься собственным умом», — отвечает она на прямой вопрос. А ведь раньше ничего не скрывала, секретов меж ними не было, оба были прямы и честны. Как-то эта таинственность связана со смешными юбками и неудобными туфлями, которые Лили вдруг взялась носить, но как именно — Журке невдомёк.Главным героям Кристиана Гречо по тринадцать. Они чувствуют, что с детством вот-вот придётся распрощаться, но ещё не понимают, какой окажется новая, подростковая жизнь.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Сборник «Озеро стихий» включает в себя следующие рассказы: «Храбрый страус», «Закат», «Что волнует зебр?», «Озеро стихий» и «Ценности жизни». В этих рассказах описывается жизнь человека, его счастливые дни или же переживания. Помимо человеческого бытия в сборнике отображается животный мир и его загадки.Небольшие истории, похожие на притчи, – о людях, о зверях – повествуют о самых нужных и важных человеческих качествах. О доброте, храбрости и, конечно, дружбе и взаимной поддержке. Их герои радуются, грустят и дарят читателю светлую улыбку.