Пилот и флибустьеры - [11]

Бледнолицый флибустьер дождался таки своего часа. Вздрогнули стрелки приборов, зеленые змейки ожили на экранах осциллографов. Дисплей стал выдавать желанную информацию. Но бледнолицый отпрянул, блаженная улыбка сползла с синюшных губ, будто стерли ее мокрой тряпкой. Совсем не то ожидал он увидеть на экранах, совсем не то. - Команды шли сухие, жесткие, словно готовилась к бою армейская батарея.

Пилот играл ва-банк. Он выводил на рубеж развертывания группу захвата, наводил на цель боевые лазеры, прямым текстом приказывал разгерметизировать "Русич" и блокировать энергоустановку.

Гробовщик потянулся к рубильнику, неужели не клюнул?

И тогда Пилот сделал единственный практический ход: снизил накал электрических ламп, демонстрируя присутствие на корабле и выдал на экран физиономию бледнолицего с выпученными глазами.

Флибустьер по кличке Гробовщик глядел на свое изображение и мало-помалу пятился к выходу, сплевывая на ходу зеленоватые пузыри. Никогда и никому он не верил на слово, но своим приборам доверял безоговорочно. А приборы выдавали контрольные метки, это означало, что шлюп взят на прицел боевой импульсной установкой.

Мистификация, устроенная Пилотом на экране дисплея, парализовала волю Гробовщика и измученный рассудок поддался. Он помчался к вспомогательному шлюзу; в спешке, раздирая до крови пальцы, натянул скафандр - и вскоре старенькая шлюпка отошла от борта и направилась к гондоле, что по-прежнему таилась за глыбой метанового льда, очертаниями и размером напоминавшей Гренландию.

Это случилось как раз в ту минуту, когда изрыгая проклятия, угрозы и прочие перлы истинно мужского лексикона, Патрон втолкнул в рубку Помазка, вконец одуревшего от вина и брани. Легкий толчок и негромкий гул двигателя заставил главаря отложить экзекуцию. Он заметался у иллюминатора, не веря своим глазам: самый верный дружок его бежал, бежал в самую тяжелую минуту!

- Хьюго! Хьюго! - Проревел он в микрофон. - Ты совсем одурел от своего зелья? Отвечай, сукин сын!

В динамике лязгнуло, потом прорвался хриплый и мертвый голос:

- Прости, Рэй, но у каждого одна шкура натянута на плечи и присобачена одна голова. Я не хочу возвращаться в тюрьму...

Патрон оборвал разговор и вызвал гондолу.

- Док, Док, ты меня слышишь? Отвечай, иначе клянусь твоей полудохлой башкой - я разнесу вас вдребезги - а стволов тут хватает... Эй, Док?

После небольшой паузы послышался ответный тонирующий сигнал.

- Чего орешь, старый пень? Это я, Скунс. Док дрыхнет и сдается мне, что и тебе не мешало бы покемарить в счет вечерней выпивки, а то все легавые Системы сбегутся на твои вопли.

- Что у вас, отвечай как на духу, только правду?

- Все в ажуре, ни одного пивного ларька в радиусе трех дней пути. Щупаем двумя локаторами - чисто. Вы часом не перепились там, а, Патрон?

- Похмеляться не успеваем. Слушай внимательно: Гробовщик снова обожрался своего зелья, его капитально дурманит. Он сорвался к вам, встречайте. Уложи его, потом откликнешься.

Патрон в ярости отшвырнул рацию и подступил к Помазку.

- Где Луноход, отвечай, сучий потрох?

Помазок ошалело оглядывался по сторонам, пытаясь вспомнить хоть одно слово из смутно помнившегося языка.

- Да они в карты режутся. - Наконец состряпал он фразу.

Патрон поглядел в иллюминатор, словно взглядом хотел достать крохотную звездочку, едва мерцающую в черно-синей, слизистой мгле.

Зачем-то обшарил карманы и плотно застегнул все молнии, помедлил, пристегнул Помазка к одному из кресел.

- Ох вы и падлюки! - С чувством сказал он. - И как у меня хватило ума связываться с вами? Видать затмение нашло. Пойду искать Лунохода, а ты сиди уж тихо, Христа ради и жди смерти.

Он с угрюмым сомнением поглядел на приборы Гробовщика, но принимать последнее решение не осмелился.

Пилоту показалось, что Соня взяла его за руку.

- Погоди! - шепнул он. - Чуточку погоди, вдруг этот тип вернется? Нам никак нельзя упускать такой шанс.

- Я все сделаю сама, ты не мешай. - Ответила Соня. - Это мой бородатенький флибустьерчик, я его почти люблю. Гляди, гляди чего вытворяет. Ай да Помазок, удружи-ка нам разок?

А Помазок ничего такого не вытворял, разве что извлек из кармана банку с пивом и с наслаждением присосался дрожащими губами к жестянке. Едва заметные пузыри пены срывались с рыжей бороденки и весело кружили над пультом спящего Папаши Кью.

Пилот включил обзор: Патрон методично обшаривал каюты, держа наготове массивный бластер. - Пора! Он далеко.

Соня одарила его серией низкочастотных импульсов, что это было? нежный взгляд? поцелуй в щеку? прикосновение? - какая разница.

- Эй, приятель! - Голос ее неожиданно прозвучал из динамика и застал флибустьера врасплох. Он поперхнулся пивом и янтарные шарики разлетелись в разные стороны. - Да что ж ты пугаешься, дурашка, мы ведь уже знакомы, помнишь меня? Неужели забыл? Ах, какой противный рыжик!

- Сударыня! - Жалобно промямлил Помазок, испуганно озираясь. - Не морочьте мне голову, я же и помереть могу. - Он отстегнул ремни и воспарил над креслом. - Вот привязалась...

- Ну что же ты, глупыш, мы остались вдвоем на шлюпе, все удрали и Патрон тоже - он бросил тебя. Одного. И меня тоже.