Пилигримы - [13]
– Нашей помощью Генриху Льву и Конраду Бургундскому будет победа над мороченами, лютичами и поморцами, – выразил общее мнение Герман Рейнский. – Узнав о поражении Ратибора, князь Никлот сразу станет сговорчивее.
Герхард был согласен с решением, вынесенным советом вождей, и не замедлил поделиться своими наблюдениями и выводами с Валенсбергом. Однако Вальтер не разделил энтузиазм своего старшего друга. Благородный рыцарь успел пообщаться с кнехтами, хорошо знающими эти земли, и узнал много нового и любопытного о здешних обитателях. Оказывается, прозвание свое морочене получили от славянского слово «морок», и среди соседей слыли отчаянными колдунами. Свою колдовскую силу они, по слухам, получали из озера Морочь, буквально кишевшего нечистой силой. Не менее громкой славой среди окрестных племен обладал здешний лес, через который крестоносцам еще предстояло пройти. Он тоже назывался Мороченским, то есть Колдовским, и неизменно оправдывал свою репутацию проклятого места на протяжении многих столетий.
В другой обстановке Герхард посмеялся бы над страхами суеверного Вальтера, но сейчас ему было не до смеха. Подобные слухи могли подорвать боеспособность крестоносного войска и сделать невозможным выполнение миссии, возложенной на них самим папой. Шевалье де Лаваль на собственной шкуре испытал, как действуют подобные разговоры не только на простых кнехтов, но и на благородных рыцарей. Дурная слава ругов, которых многие алеманы считали оборотнями и демонами, буквально парализовала воинов, позволивших перебить себя словно стадо баранов на улицах города Любека.
– Звериная шкура на плечах не делает человека волком, – наставительно заметил юному другу искушенный Герхард.
– Зато она делает его оборотнем, – возразил Вальтер, – в поединке с которым не устоит даже самый храбрый рыцарь.
Герхард обратился было к Дитмару, отличавшемуся, вроде бы, трезвым умом, но, увы, епископ Гевельбергский не оправдал его надежд. Более того, папский легат выступил с проповедью, призвав доблестных крестоносцев покончить с нечистой силой, угнездившейся в здешних местах. Причем епископ Дитмар так красочно описывал жуткие проделки здешних оборотней и колдунов, что напугал даже скептически настроенного Лаваля. По мнению папского легата, помочь крестоносцам могла только искренняя вера в Спасителя, способная разрушить любой морок и любое колдовство.
– Не только в мече, но и в кресте наше спасение, – надрывался преподобный Дитмар перед огромной толпой кнехтов. – Господь покарает лишь тех нечестивцев, в чьих душах корысть преобладает над верой.
После этой блестящей во всех отношениях проповеди, в лагере крестоносцев воцарилось уныние. Многие благородные рыцари и простые обыватели отправились в поход, прельстившись обещаниями папы, отпустить грехи, в том числе и смертные, всем его участникам. А теперь вдруг выясняется, что слово папы ничто перед происками местных колдунов и демонов, которые, чего доброго, утащат вас в ад раньше, чем будет получен пропуск в райские кущи. Крестоносцы были взволнованы до такой степени, что архиепископу Магдебургскому пришлось выступать с разъяснениями обличительных речей преподобного Дитмара. По его словам, само участие христианина в походе делало его безгрешным и неподвластным местным демонам, ибо над крестоносцами простерта рука не только папы, но и самого Спасителя. Именно здесь и только здесь, под сенью креста, человек может чувствовать себя в безопасности от происков адских сил.
– С нами Бог, – воздевал к небу руки архиепископ. – Так с какой же стати мы будем бояться происков демонов и колдунов.
Дитмар, получив строгое внушение от Фридриха Магдебургского и других вождей похода, вынужден был замолчать. Ему было настоятельно рекомендовано, заняться обращением косневших в язычестве душ и оставить христиан в покое. Ибо отпущение грехов от папы Евгения они уже получили и могли со спокойной совестью не только спать, но и действовать во благо святой церкви.
Отдохнувшее в Гевельберге крестоносное воинство двинулось вперед бодрым шагом, но с некоторым беспокойством в растревоженных сердцах, не совсем понимая, кто же из двух красноречивых пастырей окажется, в конце концов, прав. Многие надеялись на правоту архиепископа Фридриха, ибо сильно сомневались в изначальной чистоте собственных помыслов. В конце концов, люди отправлялись в поход не только, чтобы защитить истинную веру, но и за добычей, которую им обещали щедрые вожди.
– Мороченский лес все расставит по своим местам, – мрачно прокаркал Вальтер. – Помяни мое слово, Герхард, правым окажется Дитмар, а вовсе не архиепископ Магдебургский.
Увы, пророчества Валенсберга стали сбываться почти сразу же, как только крестоносцы втянулись в колдовские дебри. Сначала, как водится, поползли слухи, один страшнее другого. Появились свидетели ужасных событий, утверждавшие на голубом глазу, что видели демонов ада, вылезавших из-под земли. Потом стали пропадать люди, причем среди бела дня. Возможно, речь шла о дезертирах, которые покинули ряды крестоносцев, испугавшихся трудностей. Но пропавших становилось все больше и больше, и это уже нельзя было объяснить просто бегством. И если в дневную пору люди еще сохраняли бодрость, то ночь погружала их в беспокойство и страх. Крестоносцы жались к кострам, с ужасом прислушиваясь к непонятным горожанам звукам, несущихся из темных глубин.
Когда измена прячется за улыбками самых близких по крови людей, когда любовь оборачивается предательством, когда на твоих глазах убивают друзей, когда дорога к Храму приводит в ад, тебе остается только один путь — из мира людей в мир стаи. Путь Черного колдуна, путь последнего меченого,— это путь дьявола во плоти, разрушающего все, к чему прикасается его рука. Кровавый загул Беса Ожского, сына Тора и внука Туза, дорого обходится и Храму и Лэнду. Тяжелые сапоги завоевателей топчут землю, которую защищали его предки.
Боги редко ладят друг с другом, но еще чаще спорят меж собою их печальники. Языческая Русь восстала прочив новой веры, что так пришлась по сердцу кагану Битюсу. А в центре этой круговерти из интриг, кровавых схваток, заговоров и мятежей возвышается фигура ведуна Драгутина, про которого даже близкие к нему люди не могут сказать с уверенностью – оборотень он или человек…
Великий Рим, Вечный Город на семи холмах, стоит на грани краха. Неукротимые варвары готовы утопить в крови последний островок античной цивилизации и на столетия погрузить мир во мрак. Наступает эпоха, когда выживает только самый сильный. И лучше всех это понимают в Константинополе. Византийские императоры готовы пожертвовать Вечным Городом ради спасения Византии и христианской веры. Ибо не варвары главные враги полуразрушенной империи, а языческие жрецы со своими идолами, жаждущими ромейской крови. На чьей стороне окажется правда, кто победит в жестокой схватке: повелитель готов Тудор и вождь свирепых франков Ладион, отрекшиеся от древних богов и обретшие новую силу в христианстве, или темный князь Сар, мрачный язычник, которого боятся все жители Ойкумены, а в народе называют ведуном?..
Империя теряет свои земли. В Аквитании хозяйничают готы. В Испании – свевы и аланы. Вандалы Гусирекса прибрали к рукам римские провинции в Африке, грозя Вечному Городу продовольственной блокадой. И в довершение всех бед правитель гуннов Аттила бросает вызов римскому императору. Божественный Валентиниан не в силах противостоять претензиям варвара. Охваченный паникой Рим уже готов сдаться на милость гуннов, и только всесильный временщик Аэций не теряет присутствия духа. Он надеется спасти остатки империи, стравив вождей варваров между собою.
Империю захлестнула волна нашествий. Северные варвары — готы и вандалы — разоряют города и села, стучатся в ворота Константинополя и Рима. Честолюбцы рвутся к власти, не щадя ни ближних, ни дальних. Императоры возносятся на вершину волею солдатских масс, чтобы через короткое время сгинуть в кровавом угаре. Спасти государство может только христианская вера, так думают епископ Амвросий Медиоланский и божественный Феодосий, коего льстецы называют Великим. По их воле разрушаются храмы языческих богов, принесших славу Великому Риму.Но истовая вера не спасает там, где властвует меч.
Роль и место магии в современном нам мире, интерес нынешнего общества к оккультизму, астрологии, проблемы пиар-технологий, взаимоотношений человека и власти любимые темы автора. Любимым жанром является юмористическая фантастика, которая как считает Шведов, помогает людям адаптироваться в меняющемся мире.Помимо фантастики, работает в детективном жанре. Цикл рассказов «Фотограф» опубликован в газетах «Собеседник. Детектив» и «Вечерний Новосибирск».
«Рагнарек» — это повесть-фэнтези из времен далекого прошлого (порядка 10 тыс. лет назад) германцев-асов, славян, литвы и кельтов-ирландцев (ванов), иранцев и индийцев (ариев). Повесть написана на основе исследований мифологии этих народов и их современных языков. События повести происходят после окончания последнего европейского оледенения, когда, вскоре после него многие из племен переселились обратно в Европу.
В книге вы не найдете сахарной любви, только суровая и жестокая реальность бытия девяностых и восьмидесятых лет. Пророчество, убитое дитя, выброшенное, как кусок мяса, в чужой мир. Выжить и вернуться, чтобы спасти тех, кто убивал. Но прежде – выжить. Выжить любой ценой в чужом и враждебном мире, когда тебя преследует Голлем, созданный магами, чтобы закрыть память, закрыть дорогу в свой мир, лишить самых дорогих людей. Взросление героя, борьба за выживание в чужом социуме, преодоление судьбы.
Габриэль происходит из семьи потомственных ведьм. Погибая на своём чёрном венчании с Князем тьмы Аратроном, вследствие внезапного нападения религиозного сообщества экзорцистов, назвавших себя Орденом очистителей веры, она возрождается вновь, попадая при этом в семью графа Баугмер, одного из основателей Ордена очистителей веры. Появившись в образе маленького ребёнка-подкидыша, которого подкидывает к дверям семейства Баугмер горгулья Бетор, в прошлом одна из рыцарей самого Князя тьмы Аратрона, которая теперь несёт свою главную миссию охранять жизнь перерождённой Габриэль.
Джордано шел вперед, к месту своей казни, выискивая в толпе собравшихся знакомое лицо. Черный камень, что он сжимал в руке, казался горячим, готовым вспыхнуть огнем. Встретившись взглядом со старым другом, Джордано незаметно выронил камень, который тут же был подобран мальчишкой, молнией пробежавшим мимо, а затем исчезнувшим среди сотен людей. Костер под ним вспыхнул и медленно разгорался. Люди ждали криков боли и страха, а он лишь смотрел в изумрудные глаза египтянина и видел в них не отражение души, а целый мир, творимый невидимыми монадами.
Начало семнадцатого века. В руки дочери князя Турчинова попадает медальон, владеть которым могут только избранные. Обладая даром от рождения и получив силу медальона, Даше предстоит стать первой среди равных, но хочет ли она этого? Неужели это ее судьба? Она сама этого еще не знает, но интриги уже плетутся и смертельно опасные игры уже втягивают ее в водоворот событий.
После долгих лет ужаса и террора в Альбионе настал Золотой век, эпоха мира и процветания. Страной правит королева Глориана, чья империя охватывает большую часть известного мира. Ее любят подданные, перед ней преклоняются иностранные послы, но чудовищное прошлое не отпускает ее, и призрак правления ее отца, безумного короля Герна, незримо витает над совершенной страной, отравляя страхом все вокруг.Хрупкое равновесие мира поддерживает канцлер королевы, творец новой просвещенной эпохи лорд Монфалькон. Он еще не знает, что, допустив лишь одну ошибку, приведет в действие зловещий план, способный погрузить Альбион в хаос и отчаяние, не подозревает, что сплетенная им изысканная паутина интриг и шпионажа вскоре обернется против государства, а его самый блестящий шпион, капитан Квайр, злодей без страха и упрека, пойдет против собственного хозяина.
Уходят один за другим доблестные паладины, освободители Гроба Господня. А их дети далеко не всегда способны удержать завоевания отцов. Гордые бароны спорят о своих правах с королями, не считаясь ни с внешней опасностью, ни со здравым смыслом. Между тем судьба государств крестоносцев висит на волоске. Византия грезит о былом могуществе. Император Иоанн твердо намерен прибрать Антиохию к рукам, но у него появляется соперник – Иммамеддин Зенги, прозванный Грозным Эмиром. Дабы удержать Святую Землю под властью Рима, папа Гонорий идет на беспрецедентный шаг – благословляет деятельность ордена нищих рыцарей Храма, призванных с оружием в руках защищать христианскую веру.
Иерусалим пал под ударами христова воинства, однако о мире в Святой Земле приходится только мечтать. Велика добыча, доставшаяся крестоносцем, но еще более велики аппетиты их вождей. Богатая Антиохия становится яблоком раздора между Боэмундом Тарентским и Раймундом Тулузским. А из Европы уже катит вторая волна жадных до добычи рыцарей. Исламский мир просыпается перед лицом опасности и готовиться дать захватчикам нешуточный отпор. Увы, среди сельджуков и арабов нет согласия. Эмиры спорят о власти с султаном, и пришлые франки находят союзников там, где вроде бы их невозможно найти.
Крестовый поход, объявленный папой Урбаном, всколыхнул всю Европу. Тысячи людей ринулись на Ближний Восток с оружием в руках, дабы показать свое рвение в христианской вере и заслужить отпущение грехов. Однако император Генрих не поддался общему порыву. У него свои цели. Ведун из Арконы, предавший своих богов, обещает императору добыть чудесный камень, дающий право на бессмертие и власть над миром. Око Соломона вот уже многие века храниться в подземелье древнего храма, лишь в последние столетия ставшего мечетью.