Пик Ленина - [32]
Хмурое утро не предвещало вначале ничего хорошего, но потом солнечные лучи разорвали пелену тумана, и тяжелые темные облака остались только вблизи вершинного гребня пика. Аэродром сообщил, что погода летная и в назначенное время самолет вылетит к пику Ленина. Это сообщение заставило нас поторопиться: спешно заканчиваем сборы и выходим на тропу, ведущую к верховьям ледника. Начинается работа, привычная уже по многим походам, но по-прежнему тяжелая даже для самых опытных и сильных альпинистов.
Мы поднимаемся в строго размеренном темпе, который обязывает нас к наибольшему напряжению сил и в то же время позволяет сохранять работоспособность на протяжении всего марша. Через каждые сорок — пятьдесят минут мы останавливаемся и отдыхаем, прислонившись к рюкзакам, которые предварительно сбрасываем с плеч. Но скорость нашего продвижения на этом участке сегодня ниже обычной, видимо, сказывается недостаточная акклиматизация альпинистов. Мы опаздываем. Вдвоем с Трапезниковым мы увеличиваем темп и начинаем постепенно уходить вперед от наших товарищей.
Всего за час до назначенного летчиками срока мы заканчиваем подъем по осыпи и подходим к снежному склону, выводящему к площадке лагеря 5200 м. На нашем пути новое непредвиденное препятствие: склон обледенел и нам приходится попеременно на наиболее крутых участках рубить ступени. Облака спускаются вниз, ветер крепнет, но вряд ли это остановит упорного Липкина. Нам остается продолжать подъем. Не более десяти минут хода отделяют нас от площадки, когда Трапезников вдруг опускается на снег. Ему не по себе: одолевают усталость и тошнота. Оставляю рядом с ним свой рюкзак и устремляюсь вперед. До назначенного срока остаются считанные минуты.
Наконец я выбираюсь на площадку лагеря 5200 м, и одновременно до меня доносится гул авиационного мотора. Теперь остается только разложить на снегу посреди площадки в виде большой буквы «Т» принесенные мною чехлы спальных мешков. Я успеваю сделать это вовремя и предусмотрительно отхожу на несколько метров в сторону.
Самолет появляется из-за гряды облаков внезапно, делает заход с северо-востока и проносится вдоль склона пика Ленина очень низко над площадкой лагеря. Я успеваю увидеть Липкина, он машет мне рукой. Сразу же за куполом он делает пологий разворот вправо, в сторону верховий ледника Ленина. Новый заход, на этот раз от самолета отделяется темная точка. Описывая в воздухе длинную дугу, груз падает далеко за пределами площадки, на сотни метров ниже, в трещину крутого ледяного склона. Позже мы узнаем, что жертвой первого неудачного броска случайно оказались теплые вещи Васи Мартынова.
Третий заход — и ящик с драгоценным для нас грузом врезается глубоко в снег рядом с посадочным знаком. Еще и еще заход! Я не замечаю, как ко мне подходят товарищи, в восторге мы что-то кричим при виде того, как ящик за ящиком точно ложится на площадке. Только один из них, ударившись о лед, раскалывается, и из него веером вылетают на снег пачки сухого спирта. Сделав седьмой, последний заход, самолет уходит вниз, в Алайскую долину.
Извлекаем из ящиков груз, собираем на снегу белые таблетки спирта. Сапоровский уже успевает поставить свою палатку и связывается с аэродромом. Липкин там, через 40 минут он снова будет над нашим лагерем на другом самолете, подготовленном заблаговременно. Мы с тревогой смотрим вокруг, погода все ухудшается, ветер крепчает, внизу в долине и выше нас клубятся тяжелые облака. Но точно в назначенное время до нас доходит ровный гул мотора, и мы приготавливаемся к приему груза.
Первый ящик сброшен благополучно. Сделав разворот, Липкин снова ложится курсом на нашу площадку.
Но тут мы видим, как самолет внезапно начинает терять высоту. Как будто какая-то невидимая рука прижимает его к склонам пика Ленина, а затем совсем близко от нас бросает камнем вниз. Катастрофа неминуема: мысль о посадке здесь, на куполе шириной в несколько десятков метров, кажется невероятной, а вне нашей площадки — гибель: слева и справа нас окружают глубокие пропасти.
Самолет мчится на нас, за снежным склоном мы видим уже только мотор и верхнюю плоскость крыла падающего самолета. Замедляющийся бег, самолет делает последний прыжок и зарывается мотором в снег в нескольких метрах от нас. На снег из него вываливается одна фигура, другая бессильно повисает на ремнях.
Проваливаясь в глубоком снегу и забыв о трещинах, мы бросаемся к самолету. Помогаем штурману Сысоеву освободиться от ремней, он невредим. Липкин уже на ногах, первый его вопрос о самолете.
— Найдем ли мы здесь площадку для взлета? — спрашивает он у меня.
Когда в ответ я молча указываю ему рукой на границы купола, он сразу же предлагает использовать для разбега самолета склоны вершины. Взлетев на лыжах, которые ему могут сбросить сюда летчики, он сядет где-нибудь на озере, машину он должен спасти. Мы понимаем чувство Липкина, стараемся успокоить его.
Как мы узнали позже, причиной аварии был мощный нисходящий поток воздуха, который прижал самолет к склонам пика Ленина. В этот момент сорвавшийся со склонов осколок льда попал в пропеллер, и тот разлетелся на части. Самолет начал падать вниз, единственным спасением была посадка на площадку лагеря. Только летное мастерство Липкина позволило осуществить ее благополучно.
Книга Евгения Андриановича Белецкого посвящена истории открытия высочайшей горной вершины Советского Союза — пика Сталина (затем пика Коммунизма) и описанию двух восхождений, совершенных советскими альпинистами на эту вершину. Е. А. Белецкий, заслуженный мастер спорта по альпинизму, был участником и одним из руководителей второго восхождения на пик Сталина, совершенного в 1937 г., в ознаменование двадцатилетия Великой Октябрьской социалистической революции. Автор излагает историю открытия горной вершины в тесной связи с ходом изучения Западного Памира.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.