Пик и Хик, или приключения братцев-невеличек на лесных дорогах и в голубом подснежном городе - [3]
Прыгнула к братьям Ласка.
— Садись на меня. И я проскачу — ни один глаз не заметит, и меня от снега отличить нельзя.
— А мы будем сторожить, — сказали Рябчик. Тетерев и Чёрный Хорь.
— Сторожить, — подтвердил Горностай.
Он посадил Хика на спину Ласке, и та пошла прыгать то вперёд, то в сторону — от кустика к кустику, от пенька к пеньку. За ней Куропатка будто плывёт по снегу: бежит не качнётся, и Пик на спине — как на белой кровати. А по всей поляне, над всем снежным городом открылись подзорные дверцы — отовсюду выглядывали чёрные, серые и белые мордочки. Это провожали братьев новые друзья.
Много их оказалось, друзей, подснежных жителей.
Последнее слово
Братья моргнуть не успели — стояли на знакомой дороге. А там, у куста, поджидал их Белый Заяц.
— В чём дело? — спросил он, когда увидел поцарапанного Пика.
Слушал Заяц, как были братья у Лесной Мыши, как Лиса вытащила избушку, и вздыхал.
— Да, — сказал наконец. — С писком не проживёшь. Я долго думал, и вот мое последнее слово: молодому человеку надо обязательно каждый день улыбаться. Хотя бы кисленько, вот так.
Он так сморщился, что Хик расхохотался, глядя на кислую заячью улыбку. Даже Пик не выдержал, улыбнулся. Чуть-чуть, первый раз в жизни.
— Вот видишь! Получается, — похвалил Белый Заяц.
Посидел он, прислушался к чему-то и вдруг опять прыгнул за куст. Заторопился — не заметил, что и братьев с ног сбил.
Оказалось, шёл по дороге, скрипел снегом дедушка. Он и напугал Зайца.
Увидел дед Пика с Хиком — слёзы из глаз покатились от радости.
— Вот они где, мои человечки! Вот и ладно, нашлись подарки ребятам!
Поднял он их и положил в карман, чтобы ещё раз из мешка не выскочили. Потом оглядел поляну со следами птиц и зверей да мышиной избушкой у снежной ямки и, видно, понял, что тут приключилось. Снова шагал по дороге, снова улыбался в бороду. „Это ничего, что один поцарапался, — решил он. — Лишь бы цел был. Зато и второй подарок нашёлся: сказка внучатам — Саше и Лёне“.
