Пифей. Бортовой дневник античного мореплавателя - [6]

"Комплекс замкнутости" в Средиземном, "закрытом", море терзал души массалийских торговцев. Массалия совсем недавно перенесла серьезный денежный кризис, поскольку участвовала в погашении долга своего союзника Рима, потерпевшего поражение от галлов в 390 году до н. э. [4] Пострадала и ее торговля с кельтами.

Похоже также, что установившееся равновесие невыгодно Массалии - ее торговля ограничивается северным побережьем Средиземного моря и слишком узким для нее "Роданским коридором". Роль простого прилавка для товаров кельтов и лигуров уже не устраивает Массалию. Карфагеняне слишком могущественны. Им мало северного побережья Африки, они выходят в Атлантику и налаживают торговлю с племенами Западной Европы и Африки. Карфаген, воспользовавшись ослаблением своих соперников, оккупирует Сицилию и создает угрозу массалийским колониям в Испании. Когда Александр Великий захватил Тир, он всерьез считал, что финикийский флот получил подкрепление из Пунической Африки. Массалийская торговля оказывается в угрожающем положении. В сложившейся ситуации, как это ни парадоксально, Массалия, которой не с кем стало торговать, испытывает внезапный кризис перепроизводства, отчасти вызванный тем, что еще двести лет назад сюда эмигрировали знатные фокейские семейства, изгнанные с родины персами в 540 году до н. э. Колония превращается в метрополию и за два века становится одним из крупнейших городов той эпохи. Независимый город с аристократическим управлением располагает прославленными школами, но он страдает от галлов, разбойничьих набегов лигуров, пиратства прибрежных эгитниев, наглости и хищничества карфагенян и их союзников из Гадеса и Тингиса. Все это способствует тому, что в новой метрополии, в Массалии, возникает желание "выбраться из такого положения". Рим тоже мечтает раздавить Карфаген, и это предопределило Пунические войны столетие спустя.

Крупные судовладельцы Массалии знакомы с периплом Ганнона, примерно лет двести назад основавшего колонии на большой дуге побережья Западной и Экваториальной Африки, расселив там эмигрантов из Карфагена, прибывших на шестидесяти его кораблях.

Быть может, массалийские тимухи не забыли и о таинственном путешествии Гимилькона Карфагенянина в океан на запад. Он говорил о море с водорослями (Саргассовом) и об Островах Блаженных.

Массалию извещают о действиях пунов ее сторожевые посты на средиземноморском побережье Иберийского полуострова. Массалия получает олово, столь же необходимое для древних сплавов, как никель или марганец для современной металлургии. Обходными путями через страну кельтов его везут на плотах по Сене, на мулах и лошадях до Отёна или Вика, на плотах по Соне и Роне и, наконец, караванами из Телины (Арля). Оно обходится массалийским торговцам очень дорого, а между тем наблюдатели в Майнаке около Столпов видят тяжело груженные суда пунов, возвращающиеся с Касситеридских островов и несущие за один рейс столько олова, сколько можно навьючить на несколько тысяч лошадей! Что касается янтаря, Массалия получает его сущими крохами и платит за них золотом. Он доставляется тем же путем, что и олово, а также по древней дороге из гиперборейской Германии через Мозель и страну гутонов.

К первой половине IV века до н. э. происходит "разрыв" греческого мира. Эллины с помощью македонян распространяют свою письменность, этику, философию и искусство на Египет, Персию и даже Индию. Александр Великий основывает Александрию и город, который позже будет назван Карачи [5]. Начинается эпоха Великих греческих открытий. Массалия окажется не последней в этом познании Мира. Она считает, что это одна из возможностей занять подобающее ей место. В то время как Неарх, флотоводец Александра, исследует, отправившись из Индии, берега Белуджистана и Персидского залива, Массалия посылает Эвтимена по следам Ганнона к Западной Африке, а Пифея в страны олова и гиперборейские моря*. Оба они прорвались через блокированные Столпы, но Пифей приложил все усилия, чтобы найти восточный путь для возвращения в Массалию.

Путешествие Пифея имело двоякую цель - удовлетворить его собственную жажду знаний ученого-математика, географа и астронома и добыть определенные сведения для тимухов.

Если Пифей отправляется в путешествие для проверки своих расчетов широт и продолжительности дня по мере приближения к полюсу или удаления от него, то тимухи, искушенные коммерсанты, рассчитывают на него, чтобы получить точные данные о кратчайшем пути к странам, где добывают олово и янтарь. Они надеются, что Пифей отыщет его через восточные реки и Черное море или через русские реки и Каспийское море (некоторые полководцы Александра Великого считают Каспий "открытым" водоемом, имеющим выход в Гиперборейский океан или к другому морю, позже названному Балтийским).

Рассказ Пифея о его путешествии утерян.

Составленная им карта также исчезла. Не исключено, что рукопись Пифея попала в Александрийскую библиотеку, где с ней могли ознакомиться многие ученые античности.

Нам известно ее название: "Об Океане". Фрагменты этого труда дошли до нас только благодаря злобным нападкам Страбона. Из его "Географии" мы знаем, что у Пифея были верные взгляды на географию и космографию, но в своем произведении Страбон называет его "отъявленным лгуном", хотя чаще ошибается сам. Пифей знает, что Земля круглая; он умеет точно рассчитать широту, а указанные им расстояния верны. Он знает о существовании полночного солнца и предсказывает, что в полдень может стоять глубокая ночь. Несмотря на свою злобу кабинетного ученого против исследователя, Страбон все же вынужден признать заслуги Пифея в области математики и астрономии.