Пейзаж души: «Поэзия гор и вод» - [52]
Весь этот вид парней и девушек из народа, их поступки, свидания и песни под луной не могут не привлекать, гармонично сливаясь с белизной лунного сияния. В образе плавильщика появляются звук и цвет, полыханье огня и мельтешенье искр переплетаются с беззвучной белизной лунного света, оживляя картину.
В целом, мир воды и луны, созданный кистью Ли Бо, имеет свою специфику. Он недоступен грязи, далек от бренной суеты, пронизан светом и в то же время полон жизненных сил. В раздумья о космосе не вторгаются печаль и гнев, деспотические и трагичные поползновения, никакое высокомерие. Он естествен и чист, спокоен и гармоничен, просторен и оживлен.
Гармония среди конфликтов
О специфике двух сторон индивидуальности (или художественного стиля) Ли Бо давно ведутся споры. Особого внимания заслуживают взгляды Чжу Си, в первую очередь тот факт, что он ставит рядом Ли Бо и Тао Юаньмина[29]: «В поэзии Ли Бо не только неистов, но также и изящен и мягок. Сколько, например, мягкости в строке „Уж боле нет былых Великих Од“[30]. Стихи Тао Юаньмина все называют простыми, лишенными украшательств, в каком-то смысле они необузданны, но их необузданность слух не режет. Он открывает себя, воспевая Цзин Кэ[31]. Каким-то образом так и говорят люди, тяготеющие к простоте» (Чжу-цзы юй лэй. Т.8. Пекин, 1994. С.3325). У Ли Бо и Тао Юаньмина индивидуальности совершенно разные, но мудрый Чжу Си привлек внимание к другой стороне. Об этом высказывании Чжу Си современный исследователь Пэй Фэй[32] говорит: «Оно показывает две сферы эстетики Ли Бо — возвышенно-прекрасное и нежно-прекрасное… Конфликтное (субъективное и объективное) порождает возвышенно-прекрасное, гармоничное (субъективное и объективное) порождает нежно-прекрасное» (Ежегодник «Чжунго Ли Бай яньцзю». Ч.1. Цзянсу, 1990, с.25).
Ли Бо, вне всякого сомнения, — наиболее типичный представитель необузданного, возвышенно-прекрасного индивидуального стиля в истории китайской литературы. Это вызвано в первую очередь противоречиями между его жизненными ценностями и реальным общественным состоянием («Сей бренный мир не отвергаю я, / Он сам меня отринул, мир людской» — стихотворение «Провожаю Цая, человека гор»), субъективно-объективными конфликтами. Эта сторона поэзии Ли Бо изучена достаточно глубоко. Здесь речь пойдет о поэтике «другой стороны» его поэзии.
Оценка, данная Чжу Си поэтическому стилю первой строки стихотворения «Уж боле нет былых Великих Од» как «изящно мягкого», заслуживает внимания. С точки зрения эмоциональной окраски строка наполнена пафосом и целеустремленностью, так что охарактеризовать ее как «изящно мягкую», боюсь, трудно. Возможно, Чжу Си имел в виду выражение в ней литературных концепций. В этом стихотворении Ли Бо излагал поэтику согласно «Канону поэзии», а также заявил, что, подобно Конфуцию, «отсекавшему» стихотворения, должен составить современную историю.
Для конфуцианцев «Канон поэзии» — классический образец нежной и душевной поэзии, и, естественно, он «изящно мягок», с точки зрения Чжу Си, возможно, это и есть причина той оценки, какую он дал поэтическому стилю Ли Бо. Нет никакого сомнения в том, что гармоническая часть поэзии Ли Бо соответствовала поэтике конфуцианцев. Тут необходимо заметить, что в двух строках этого стихотворения «Воспряла Древность только в доме Тан, / Все снова стало ясным и простым» Ли Бо славит ситуацию при Танах, когда с реставрацией древних эпох политика стала ясной, а общество стабильным, и с одобрением отзывается о поэтическом стиле, «ставшем ясным и простым», что Ли Бо считал наиболее важным в своих социально-политических идеалах и эстетических устремлениях. По разбросанным в его стихотворениях намекам эту формулировку можно понять как почитание чистой и гармоничной красоты естественности. В стихотворении № 35 «Духа старины» написано:
То есть он считал, что приукрашивать текст — все равно что малевать мошку, как это делают дети, это потеря правды природной естественности.
Эта мысль глубинно связана и с эстетикой Чжуан-цзы. «Недеянием небо достигает чистоты, недеянием земля достигает покоя. При слиянии недеяния их обоих развивается [вся] тьма вещей» (Чжуан-цзы. Глава «Высшее счастье»[33]); «В покое становятся мудрецом, в движении — царем. [Того, кто] не действует, почитают; с тем, кто безыскуственен и прост, не сможет состязаться в красоте никто в Поднебесной» (Чжуан-цзы, Глава «Путь природы»). Чжуан-цзы тут говорит о том, что чистота неба и земли сводится для человека к возвращению к природе как корню всего. В главе «Рыболов» он также объясняет понятие «истинного»: «Истинное — высшая искренность, высшее чистосердечие. Без искренности, без чистосердечия нельзя взволновать других… При истинном внутри волнение проявляется и во внешнем — вот чем ценно истинное… Истинное воспринято от природы, естественное нельзя изменить. Вначале мудрецы уподоблялись природе, ценили истинное, не связывали себя обычаями». Так называемое «истинное» делает акцент на необходимости следовать природе без фальшивого украшательства, имея ничем не связанные «данные небом» естественные чувства, и природное, не фальшивое, чистое, истинное есть основа прекрасного в человеке.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Впервые на русском языке публикуется художественный и подстрочный переводы всех 59 стихотворений, входящих в поэтический цикл великого китайского поэта Ли Бо (VIII в.) «Дух старины», являющихся, по оценке академика В. М. Алексеева, своего рода «историко-литературным манифестом», в котором поэт на материале исторических хроник, мифологических преданий и легенд, а также факторов современной ему социально-политической ситуации в стране излагает свои мировоззренческие, этические и эстетические концепции.Составление, перевод с китайского, комментарии, примечания С.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Эта книга необычна, потому что необычен сам предмет, о котором идет речь. Евнухи! Что мы знаем о них, кроме высказываний, полных недоумения, порой презрения, обычно основанных на незнании или непонимании существа сложного явления. Кто эти люди, как они стали скопцами, какое место они занимали в обществе? В книге речь пойдет о Китае — стране, где институт евнухов существовал много веков. С евнухами были связаны секреты двора, придворные интриги, интимные тайны… Это картины китайской истории, мало известные в самом Китае, и тем более, вне его.

В сборник вошли новеллы III–VI вв. Тематика их разнообразна: народный анекдот, старинные предания, фантастический эпизод с участием небожителя, бытовая история и др. Новеллы отличаются богатством и оригинальностью сюжета и лаконизмом.

Необыкновенно выразительные, образные и удивительно созвучные современности размышления древних египтян о жизни, любви, смерти, богах, природе, великолепно переведенные ученицей С. Маршака В. Потаповой и не нуждающейся в представлении А. Ахматовой. Издание дополняют вступительная статья, подстрочные переводы и примечания известного советского египтолога И. Кацнельсона.

Аттар, звезда на духовном небосклоне Востока, родился и жил в Нишапуре (Иран). Он был посвящен в суфийское учение шейхом Мухд ад-дином, известным ученым из Багдада. Этот город в то время был самым важным центром суфизма и средоточием теологии, права, философии и литературы. Выбрав жизнь, заключенную в постоянном духовном поиске, Аттар стал аскетом и подверг себя тяжелым лишениям. За это он получил благословение, обрел высокий духовный опыт и научился входить в состояние экстаза; слава о нем распространилась повсюду.

В сборник вошли лучшие образцы вавилоно-ассирийской словесности: знаменитый "Эпос о Гильгамеше", сказание об Атрахасисе, эпическая поэма о Нергале и Эрешкигаль и другие поэмы. "Диалог двух влюбленных", "Разговор господина с рабом", "Вавилонская теодицея", "Сказка о ниппурском бедняке", заклинания-молитвы, заговоры, анналы, надписи, реляции ассирийских царей.

В сборнике представлены образцы распространенных на средневековом Арабском Востоке анонимных повестей и новелл, входящих в широко известный цикл «1001 ночь». Все включенные в сборник произведения переводятся не по каноническому тексту цикла, а по рукописным вариантам, имевшим хождение на Востоке.

Джек Керуак дал голос целому поколению в литературе, за свою короткую жизнь успел написать около 20 книг прозы и поэзии и стать самым известным и противоречивым автором своего времени. Одни клеймили его как ниспровергателя устоев, другие считали классиком современной культуры, но по его книгам учились писать все битники и хипстеры – писать не что знаешь, а что видишь, свято веря, что мир сам раскроет свою природу. Именно роман «В дороге» принес Керуаку всемирную славу и стал классикой американской литературы.

Один из лучших психологических романов Франсуазы Саган. Его основные темы – любовь, самопожертвование, эгоизм – характерны для творчества писательницы в целом.Героиня романа Натали жертвует всем ради любви, но способен ли ее избранник оценить этот порыв?.. Ведь влюбленные живут по своим законам. И подчас совершают ошибки, зная, что за них придется платить. Противостоять любви никто не может, а если и пытается, то обрекает себя на тяжкие муки.

Сергей Довлатов — один из самых популярных и читаемых русских писателей конца XX — начала XXI века. Его повести, рассказы, записные книжки переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в школе и вузах. Удивительно смешная и одновременно пронзительно-печальная проза Довлатова давно стала классикой и роднит писателя с такими мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, Тэффи, А. Аверченко, М. Зощенко. Настоящее издание включает в себя ранние и поздние произведения, рассказы разных лет, сентиментальный детектив и тексты из задуманных, но так и не осуществленных книг.

Роман знаменитого японского писателя Юкио Мисимы (1925–1970) «Исповедь маски», прославивший двадцатичетырехлетнего автора и принесший ему мировую известность, во многом автобиографичен. Ключевая тема этого знаменитого произведения – тема смерти, в которой герой повествования видит «подлинную цель жизни». Мисима скрупулезно исследует собственное душевное устройство, добираясь до самой сути своего «я»… Перевод с японского Г. Чхартишвили (Б. Акунина).