Певчая - [18]
— Что это?
Нат бегло взглянул.
— Микроскоп.
Слово ничего мне не объяснило. Я склонилась ближе.
Теперь уже он посмотрел на меня.
— Осторожно! — предупредил он. — Его долго пришлось собирать.
— Ты его сделал? — я посмотрела на трубки с новым интересом. — Для чего он?
— Чтобы смотреть на мелкие вещи. Если все настроить, муха выглядит огромной, как овца.
Я была поражена.
— Но это невозможно.
— Так же невозможно, как твоя магия, — фыркнул Нат. — Но для этого требуются труд и терпение, а не пара спетых нот.
Он посмотрел на меня с презрением, и я отпрянула от силы его взгляда. Моя решимость спрашивать его рассеялась.
— Тебе не нравится магия? — сказала я. Нет смысла уходить от темы.
— Не нравится.
— Даже хорошая магия?
Нат пожал плечами.
— Скаргрейв скажет тебе, что тенегримы — хорошая магия. Так для него и есть. В этом вся магия. Она позволяет нескольким людям нагонять страх на всех нас.
— Значит, ты хотел бы, чтобы я никогда не появилась.
Он уклонился.
— Я этого не говорил.
— Ты ненавидишь магию, этого ответа мне хватило.
— Какая разница, ненавижу или нет? Нам нужна твоя магия. Я бы хотел другого, но этого варианта нет.
— И ты будешь зажимать нос и оставаться рядом, пока я полезна? — я скривилась. — Очень благородно с твоей стороны.
— Ты тоже участвуешь в сделке, — он скрестил руки. — Мы нужны тебе для безопасности.
— Безопасность? — я негодующе посмотрела на него. — Странно от тебя слышать. Ты бы расправился со мной как со шпионкой, если бы не доктор Пенебригг.
— Бред, — не поддавался Нат. — Я просто осторожничал. Если бы ты была шпионкой, и Скаргрейв узнал бы, что мы делаем…
Он замолчал и взял ручку.
Я шагнула к его столу, обойдя лодку и груду костей.
— Что ты делаешь?
— Не могу сказать, — он не смотрел на меня. — Пока что. Когда доктор Пенебригг вернется…
— И когда это будет? — спросила я. — Я думала, он уже должен быть здесь.
— Должен, — Нат посмотрел на ближайшие часы. — Он опаздывает. Не знаю, почему.
— Куда он пошел?
— Не могу сказать, — повторил он.
Меня охватил страх. Его арестовали? Или он оказался не другом?
— Ты не знаешь?
Нат упрямо покачал головой.
— Не могу сказать.
Я сжала кулаки. Сначала Норри, теперь это. Куда бы я ни пошла, люди пытались скрывать что-то от меня.
— Не люблю оставаться в неведении.
— Я тоже, — вдруг сказал Нат. — Терпеть не могу это.
Наши взгляды пересеклись, я ощутила искру, словно касание магии или начало песни.
Или это было мое воображение? Искра коснулась моей спины, а Нат отвел взгляд и заговорил все тем же холодным голосом.
— Я бы сказал больше, если бы мог. Но я не могу. Подожди доктора Пенебригга.
— Но…
— Я все сказал, — Нат склонился к работе. Но что-то беспокоило его. Его лицо покраснело, и я увидела, как он ослабил воротник.
Я заговорила и замолчала, потрясенная тем, что заметила, когда воротник опустился. Шрам на его горле был таким же белым, как моя метка Певчей.
— Привет, привет! — дверь распахнулась, и вошел Пенебригг, его щеки были розовыми от спешки в пути и волнения. — Вот ты где! — он улыбнулся мне. — Мы возьмем тебя с собой на встречу Невидимого колледжа сегодня. Что думаешь?
Глава одиннадцатая
ЛУННЫЙ ШИПОВНИК
— Что такое Невидимый колледж? — спросила я.
— Не что, а кто, — Пенебригг сел у камина, его бархатная кепка съехала. — Мы — группа математиков, инженеров, философов и алхимиков, решивших свергнуть Скаргрейва. Не сказать, что мы достигли успехов. Но это наша цель.
— И вы становитесь невидимыми? — спросила я осторожно, сев рядом с ним.
— Нет. Невидимость нам не подвластна. Хотя юный Рук надеется…
— Можно использовать имена? — перебил Нат, сев напротив нас. Его воротник снова был закрыт, я не видела его шрам.
— Сэр Барнаби решил, что можно, пока мы делаем это осторожно, ничего не записывая, как обычно, — Пенебригг оглянулся. — Я запер каждую дверь по пути. И окна закрыты, да?
— Да, — сказал Нат, — но…
— Люси теперь часть нашего круга. Так решил Совет. А пока она в нашем круге, мы должны быть открытыми с ней, — Пенебригг повернулся ко мне. — Это наше правило. Мы знали друг друга до появления Скаргрейва, так что скрываться не пришло. Есть, конечно, определенные меры предосторожности. Если бы мы одевались в плащи и маски, то среди нас легко мог завестись предатель. А без них мы знаем друга. Наши лица — не секрет друг для друга, как и наши характеры.
— Обещаю, что я не предам вас, — сказала я.
— А если ее поймают? — спросил у Пенебригга Нат.
Нат всегда мог заговорить о худшем. И это помогало расти моим тревогам.
— Если Люси поймают, мы лишимся надежды, — сказал Пенебригг. — Потому и нужно рассказать ей все, что мы знаем. Тогда она может и не совершить ошибок. И если она окажется в беде, то поймет, как выпутаться. Ее безопасность, а не наша, важнее.
Нат медленно кивнул.
— Точно.
Я уже не хотела насмехаться. Я посерьезнела, понимая, как отчаянно они рассчитывают на меня, они даже готовы были жертвовать ради моей безопасности.
— Совет согласился, что мы должны сделать все, чтобы найти твою опекуншу, — сказал мне Пенебригг. — Мы не можем позволить шпионам Скаргрейва найти ее. Ради нее и ради нас. Утром мы начали передавать ее описание союзникам, мы будем ее искать.
Люси — последняя Певчая, только она может колдовать песней. После ее победы над злым лордом Скаргрейвом Англия изменилась, но не в лучшую сторону. Посевы гибнут, люди бунтуют, и Люси срочно вызывают ко двору короля. Его Внутренний совет убежден, что создание золота алхимией спасет Англию. Но украден важный элемент для алхимического процесса. Люси просят найти его с помощью магии… Пока она решает проблему, замок заперт.Двор тоже изменился. Опасный охотник на Певчих стал близким советником короля Генриха. Возлюбленный Люси, Нат, не понят коллегами.
Море близко. Мы близко. И мы потопим всех вас. Люси может песней управлять ветром и водой, она может покорять королевства. Люси овладела силой, и король Генрих держит ее близко, восстанавливая Англию. Она — его лучший союзник, постоянно работает на него. И теперь он просит ее исследовать покушение на убийство: его люди заявляют, что их чуть не убила… русалка. Вода наступает, люди пытаются защититься от воды и чудищ, что появляются на улицах. Растет недоверие к магии Люси, и король надеется, что Нат, возлюбленный Люси, сможет исправить ситуацию.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.