Петух пропел в бухте - [114]
Через несколько дней — день святого Иоанна, но над зубчатой грядой гор нет и намека на облачко, и горы так ясно вырисовываются в свете наступившего дня. Совсем скоро из-за вершины выплывет солнце, красное и жгучее, как раскаленное железо. «Хорошо, что захватил с собой зонт, — подумал старик, — небо чистое, и день будет просто жуткий». Сеньор Ромуальдо был во всеоружии: надел светлый полотняный костюм, панаму, которую ему привез из Америки крестник.
Казалось, что дорогу, плавно спускающуюся к морю, кто-то нарочно перекопал заступом или мотыгой. Земля пересохла — дождей не было уже очень давно, и лишь кое-где виднелись зеленые пятнышки травы. Обмелевшие ручьи были похожи на распяленные в беззвучном крике пасти. Ах, если бы хлынул дождь! Как мгновенно и разительно переменилось бы все кругом! Пшеница покрыла бы собой растрескавшуюся землю, по склонам оврагов зацвели бы цветы, отовсюду вылезла бы свежая трава, скотина наелась бы досыта сеном… А теперь даже не хотелось смотреть вокруг… Тоска!
У лавки старинного приятеля Руфино старик на минутку задержался.
— Что-то больно рано ты нынче открыл торговлю!
— Сеньор Ромуальдо! Какими судьбами, в такой час?
— Еду в город, у меня там дельце.
— А здоровьице ваше как, сеньор Ромуальдо?
— Скриплю покуда.
— Вы не свидетелем ли в суд?
— Да нет, бог спас.
— Путь неблизкий, а вы уже немолоды да и здоровье ваше…
— Что делать, что делать… Как жена и детки?
— Все ничего, слава богу. Нининья родила вчера еще одного.
— Ну, поздравляю. Сколько ж их теперь у тебя?
— Девять душ. Пять девчонок, четверо мужичков, считая того, что появился на свет вчера. Может, зайдете, сеньор Ромуальдо, передохнете немного? Выпьете чашечку кофе?
— Нет, благодарствую. Хочу приехать в город пораньше, пока еще не так жарко. Днем будет просто пекло.
— Ну что ж, сеньор Ромуальдо, тогда уж на обратном пути загляните к нам. Вы ведь ненадолго в город?
— Нет. Завтра же и обратно.
— Значит, дело у вас там не очень важное?..
— Дело у меня пустячное. На площадь надо заглянуть.
— На площадь?
— Да. Таможня будет продавать кое-какие товары.
— Ну?
— Ладно, Руфино, мне недосуг. Кланяйся жене, и до свиданья.
— Счастливого пути, сеньор Ромуальдо, удачи вам!
Мул снова прибавил шагу и уже не останавливался до самой Кова-Фигейры, а его хозяин открыл свой зонтик: с неба уже посыпались первые огненные стрелы. Через несколько минут сияющий поток света ринется с вершин горной гряды, затопит все вокруг.
Сеньор Ромуальдо спрятался под куполом своего огромного зонта. Еще полчаса ходу — и покажется город.
И правда, минут через двадцать пять стала видна высокая колокольня кафедрального собора. Море блеснуло, словно разлитое по полу масло. На Браве тоже не было ни облачка, хотя в эту пору белая шапка всегда одевает ее вершину. Плохой знак. День святого Иоанна на пороге, а дождя не предвидится.
Он продолжал спускаться. На площади Фелипе Сантос Сильвы мальчишки гоняли мяч, у некоторых за спиной болтались школьные ранцы. «Вместо того чтобы учиться, носятся как сумасшедшие за мячом. Ох, уж этот мне футбол — один вред от него юношеству».
Сеньор Ромуальдо еле-еле сумел пересечь площадь: испуганный мул то и дело замирал на месте. Привычки нет. А у родителей этих сорванцов, что не умеют себя вести, стыда нет: не воспитали своих детишек…
При виде сеньора Ромуальдо мальчишки закричали:
— Мучной червяк! Мучной червяк!
Конечно, это к нему относилось, к нему: белый костюм, белые башмаки, белая панама, седые усы. Конечно, это его они дразнили… И кожа, как на грех, такая светлая…
— У-у-у, мучной червяк!
Когда копыта мула застучали по городской мостовой, на башне пробило восемь. Он выехал из дому в четыре утра… Все правильно — ровно четыре часа пути.
Кум Жоан и его жена Маргида встретили учителя с неподдельной радостью. Мула расседлали и завели под навес, а Ромуальдо усадили в раскладное кресло. Ноги у него онемели и побаливали.
— У вас, сеньор Ромуальдо, стремена слишком коротки. Надо отпустить.
— Я всегда так езжу.
— Нет-нет, вы попробуйте удлинить, увидите, как будет удобно. Чем длинней дорога, тем длинней должны быть стремена, так меня отец учил.
Эти люди всегда нравились сеньору Ромуальдо: Маргида ко всем относилась по-матерински, может быть, потому что своих детей бог не дал. Она горевала об этом, и в ее доме с утра до ночи толклись мальчишки и девчонки. Многие супружеские пары нашли когда-то друг друга в этом доме, и их дети относились к Жоану и Маргиде как к бабушке и дедушке — только так их и называли.
Сеньор Ромуальдо стал рассказывать о своих недугах, о диете, о том, как повезло со служанкой Луизой, о своем одиночестве, о сыне Мануэле, которого прибрал господь десять лет назад, о том, что дождя вроде бы так и не предвидится, о том, как дурно нынче воспитывают детей и, наконец, о бочонке масла, за которым он и приехал.
— Сколько там литров?
— Четыре галлона, значит, литров шестнадцать — восемнадцать.
— А первоначальная цена?
— Сто восемьдесят эскудо. Это очень дешево. Оливковое масло обычно идет по восемнадцать эскудо за литр. Можно будет и двести отдать. Куплю бочонок, мне хватит масла на целый год, а может и больше. Ведь мы с Луизой вдвоем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
Миуссы Людмилы Улицкой и Ольги Трифоновой, Ленгоры Дмитрия Быкова, ВДНХ Дмитрия Глуховского, «тучерез» в Гнездниковском переулке Марины Москвиной, Матвеевское (оно же Ближняя дача) Александра Архангельского, Рождественка Андрея Макаревича, Ордынка Сергея Шаргунова… У каждого своя история и своя Москва, но на пересечении узких переулков и шумных проспектов так легко найти место встречи!Все тексты написаны специально для этой книги.Книга иллюстрирована московскими акварелями Алёны Дергилёвой.
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!