Петух - [2]

– Если бы мне дали возможность... – не выдержал Михаил Михайлович. – Если б продавалось... В магазине нет, вот и приходится. – Он поджал губы, с обидой глянув в темный угол. – И я просил бы тебя помолчать сегодня, не до того. Может, до утра управимся.

– Так сразу и испытаем? – предложил Вовка.

– Продукты нужны, – буркнул Иван.

Михаил Михайлович задумался, поскреб острием отвертки макушку и сказал:

– Если Алексей нам даст пятерку, пошлем кого-нибудь в город за продуктами.

– Опоздали, – сказал Алексей. – Последний автобус ушел полчаса назад. Но я у Крупнева петуха во дворе видел, – подсказал он. – Небось пожертвует на прогресс.

– Связываться с ним! – сказал Вовка. Несколько минут работали молча.

– Иван, а как ты оказался в нашей компании? Тебя интересует слава? Или деньги? – спросил Алексей.

Иван отложил паяльник и протер слезящиеся от едкого дыма плавящейся канифоли глаза. Пристально посмотрел в потолок и усмехнулся:

– «В своем стремлении увеличить состояние обнаруживал не алчность, но поиски способов сделать добро...» Так сказал Цицерон про Рабирия Постума.

Алексею нравился этот простоватый на первый взгляд парень. Но за что? Может, за странности увлечений? Как-то не увязывалось, по мнению Алексея, изобретательство с неплохим знанием философии. Причем Иван умел здорово приближать значение тех или иных проблем древности к современным проблемам. Иногда хотелось поспорить с доморощенным философом, но боязнь попасть впросак останавливала. Больше всего на свете Алексей боялся поражений, ущемляющих достоинство, тем более при свидетелях.

Для Алексея не было секрета – Иван в этой импровизированной бригаде играет роль генератора идей, которые в дальнейшем присваивает себе Михаил Михайлович. «Догадывается ли Иван об этом? – подумал он. – Вряд ли. А может, специально наталкивает своего начальника на мысль? Ведь если идеи принадлежат начальнику, их легче реализовать. Странный человек Иван. Странный, потому что не честолюбив. А может, он просто очень хитрый?»

Вошел Крупнев. Поставил на край верстака корзину:

– Тут картошка с огурцами. Перекусите.

Вовка деловито расчистил на верстаке место и помог владельцу сарая разложить на подстеленной газете дымящиеся картофелины и пахнущие смородиновыми листами огурцы. Руки у Крупнева не дрожали.

– Вот это класс! – Вовка посмотрел на Михаила Михайловича и позвал к верстаку Алексея: – Дядь Леш, прошу к столу.

– Так что, жевните чуток, а я... – Крупнев приложил ладонь к уху и легонько склонил голову, – на боковую. А десятку я вам отдам, с получки.

И ушел.

– Вот вам и труженик полей. – Алексей подошел к верстаку и потер рука об руку: – Картошечка – это хорошо.

Несколько минут ели молча, лишь поглядывая друг на друга и громко хрустя огурцами.

Оставшуюся пищу завернули в газету и сунули в оставленную Крупневым корзину.

Иван вскоре закончил паять. Михаил Михайлович велел ему начать монтаж печи.

Алексей вышел из своего угла.

– Я помогу, – сказал Ивану и, используя право старшего, дал ему легкий подзатыльник: – Руки вытри, заляпаешь. Это тебе не на государственном предприятии.

Хорошую вещь сделал Алексей: белоснежная эмаль, хромированные регуляторы, надписи сделаны славянской вязью – красным по белому, черная эмаль окантовок, фирменный знак – «АВИС» – аббревиатура из начальных букв фамилий присутствующих здесь людей. Иван бережно, таясь от Алексея, погладил свою букву пальцем.

– Так и будешь смотреть? – усмехнулся Алексей. Он заметил, как Иван гладил букву.

Поздно ночью печь собрали. Все, кроме Михаила Михайловича, уснули.

Михаил Михайлович любовно гладил эмалированную поверхность печи, ласкал взглядом изобретенные Иваном «вечные» нагреватели и мурлыкал себе под нос сочиненную Вовкой песенку:

Жарит, варит, и печет, и посуду моет. Эко-экономит все и дешево стоит...

Алексей спал на своей лавке в темном углу сарая. Вовка и Иван – в обнимку на освободившемся от деталей печи верстаке. Михаил Михайлович вышел на свежий воздух. Походил по двору. Ему не терпелось включить печь, испытать ее в рабочем режиме, чтоб убедиться окончательно – надежная машина. Правда, все тысячу раз перепроверено, каждый агрегат доводился «до ума» со скрупулезной придирчивостью, но все это не то. Вот сейчас проверить, когда закручены все винтики, собраны все схемы. В окне Крупнева загорелся свет.

«Может, зайти? – подумал Михаил Михайлович. – Авось и ему, наверное, не спится».

Дверь в дом владельца сарая была незапертой. Сам он пил воду из ковша жадными глотками. Вода текла" по оголенной груди на трусы, по волосатым ногам.

– Доброе утречко, – поздоровался Михаил Михайлович, улыбаясь. – А мы все закончили, на неделе увезем в город.

Крупнев поскреб грудь мосластыми пальцами и кинул пустой ковш в ведро.

– Чего надо? – спросил нахмурившись.

Михаил Михайлович растерялся. Ему хотелось поделиться радостью, и вдруг такой тон.

– Петух тут у вас по двору ходил, не продадите? Нам бы печь испытать. Понимаете, очень хочется скорее узнать, как она будет себя вести в рабочем режиме.

– Ты... Ты обалдел?! Какого тебе петуха?

– Я сам не видел, но говорят, у вас петух есть, а кур...