Петру Гроза - [109]
— Вы выглядите прекрасно, доктор Петру Гроза.
— Стараюсь, генералиссимус. Стараюсь, чтобы и своим внешним видом радовать друзей и огорчать врагов.
Он по-прежнему сохраняет бодрость духа, жизнерадостность, находит место для шутки, острого слова даже при самых, казалось, неподходящих обстоятельствах. Глава румынской православной церкви пригласил в Румынию патриарха Московского и всея Руси Алексия. Гроза встретил Алексия на вокзале и попросил его пожаловать к нему. Патриарх с радостью принял приглашение премьер-министра и, узнав о том, что Гроза из потомственных священнослужителей, отслужил панихиду на могиле Адама Грозы в Бэчии. На кладбище в Бэчии московский патриарх говорил возвышенные слова о последнем священнике рода Грозы — Адаме. Когда Алексий размахивал кадилом, Петру Гроза шепнул стоявшему рядом Ромулусу Зэрони:
— Если бы бедный тата открыл хотя один глаз и посмотрел, кого привел на его могилу сын при помощи коммунистов.
Зэрони очень хорошо знал, как корил Адам Гроза своего Петру за связи с коммунистами.
Сталин называл румынского премьера доктором Петру Грозой. В официальных, письменных обращениях — господином Петру Грозой. Гроза переживал, что его не называют товарищем. «Это все потому, — думал он, — что я выходец из имущих классов, бывший помещик, капиталист».
И вот в канун четвертой годовщины подписания советско-румынского договора Сталину на подпись принесли телеграмму. «Председателю Совета министров Румынской Народной Республики господину Петру Грозе». Не отрывая взгляда от бумаги, Сталин вычеркнул слово «господину» и написал «товарищу».
«Председателю Совета Министров
Румынской Народной республики
товарищу Петру Гроза
В связи с четвертой годовщиной подписания Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Советским Союзом и Румынской Народной Республикой шлю мои поздравления Вам лично, т-щ Председатель, Правительству Румынской Народной республики и румынскому народу.
И, Сталин
3 февраля 1952 г.»
Товарищ Петру Гроза!
Надо было видеть Грозу в ту минуту, когда ему показали эту телеграмму. Он быстро ходил по кабинету, показывал телеграмму заходившим к нему сотрудникам, звонил близким знакомым, «Сталин называет меня товарищем. Почему же я не член коммунистической партии, где все товарищи? Позвоню Дежу».
Но, как это всегда бывало в подобных случаях, рассудок тормозил эмоции, и Гроза подумал: «Не все, возможно, делал я и делаю, как это положено делать коммунисту».
Зашел Скарлат Каллимаки. Он был сейчас директором созданного им Румыно-русского музея, на открытие которого пришел и Гроза вместе со всем правительством. Скарлат просил у премьера средства, для приобретения новых экспонатов — произведений современных художников и скульпторов. Гроза сказал Каллимаки, что выделит, конечно, средства, но ему кажется, что настала пора, когда достижения Советского Союза необходимо пропагандировать не только через музеи, но и словом самых авторитетных представителей литературы, искусства, словом пропагандистов с большим именем.
— Вот и я, товарищ Каллимаки, поеду в Советский Союз, попробую написать книгу о том, что там происходит. Я не имею права умереть, пока не напишу этой книги.
Два тома книги Петру Грозы с очерками о Советском Союзе вышли за полтора года до его смерти. Петру Гроза назовет эту книгу: «Я увидел своими глазами страну мира».
Петру Гроза не знал, что такое усталость, болезни, он сохранил работоспособность до преклонного возраста. В беседе с настоятелем Кентерберийского собора Хьюлеттом Джонсоном, который спросил его, где он нашел источник молодости и неутомимости, Петру Гроза ответил, что, по его мнению, не существует старости, существует лишь возраст.
— В любом возрасте человек может быть и молодым и старым. Я чувствую себя молодым, и мне всегда было легче договариваться с молодежью, чем с моими сверстниками, коллегами из «исторических партий».
Премьер-министр Румынии все время подчеркивал, что перестроить экономику страны, воспитать нового человека можно только при условии неутомимой работы и душевной оптимистической молодости. Он смеялся над демагогами, которые намеревались преобразовать общество при помощи громких, эффектных фраз. «Во все времена находились, да и сейчас находятся сумасшедшие, называющие себя сверхлюдьми, они мнят себя «делателями» истории, но не понимают той простой истины, что не мы властвуем над временем, а время властвует над нами. Наше духовное богатство остается, исторические традиции тоже, их никто у нас не отнимает, но в то же время мы не забываем, что жизнь имеет еще и свою материальную сторону, и церемонии, военные оркестры, официальные прогулки то туда, то сюда — во все стороны света — недостаточны для счастья целого народа».
Приближалось 30 декабря 1957 года. В этот день вся страна отмечала десятилетие свержения монархии и провозглашения Румынии Народной Республикой. Уже несколько лет Петру Гроза возглавлял Президиум Великого национального собрания и в этот день занял, как обычно, свое место в ложе Президиума. Поэт Михай Бенюк пишет, что Гроза «улыбался, пожимал руки своим друзьям. Он был строен, шел не сгибаясь — таким мы привыкли его видеть все эти годы борьбы». Близкие друзья Грозы знали, что он уже несколько недель тяжело болен. К нему незаметно подкралась безжалостная болезнь, которая уносит столько жизней. В вестибюле дворца Национального собрания он уловил во взгляде своего друга Михая Рали, который подошел к нему вместе со Скарлатом Каллимаки, плохо скрываемую тревогу. Исхудавший, но по-прежнему стройный и элегантный, он поздоровался с ними и сказал:
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
Яркая, насыщенная важными событиями жизнь из интимных переживаний собственной души великого гения дала большой материал для интересного и увлекательного повествования. Нового о Пушкине и его ближайшем окружении в этой книге – на добрую дюжину диссертаций. А главное – она актуализирует недооцененное учеными направление поисков, продвигает новую методику изучения жизни и творчества поэта. Читатель узнает тайны истории единственной многолетней, непреходящей, настоящей любви поэта. Особый интерес представляет разгадка графических сюит с «пейзажами», «натюрмортами», «маринами», «иллюстрациями».
В книге собраны очерки об Институте географии РАН – его некоторых отделах и лабораториях, экспедициях, сотрудниках. Они не представляют собой систематическое изложение истории Института. Их цель – рассказать читателям, особенно молодым, о ценных, на наш взгляд, элементах институтского нематериального наследия: об исследовательских установках и побуждениях, стиле работы, деталях быта, характере отношений, об атмосфере, присущей академическому научному сообществу, частью которого Институт является.Очерки сгруппированы в три раздела.
«…Митрополитом был поставлен тогда знаменитый Макарий, бывший дотоле архиепископом в Новгороде. Этот ученый иерарх имел влияние на вел. князя и развил в нем любознательность и книжную начитанность, которою так отличался впоследствии И. Недолго правил князь Иван Шуйский; скоро место его заняли его родственники, князья Ив. и Андрей Михайловичи и Феодор Ив. Скопин…».
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.