Петр Машеров: падение вверх - [132]

Публичность — неотъемлемая часть образа любого политика, даже самого заурядного. Машеров любил выступать на публике. Он всячески себя рекламировал, выставлял напоказ. Иногда его было чересчур много — на телевидении, в газетах, журналах. Его печатали не только белорусские СМИ, но и, например, главная газета страны «Правда», журнал «Коммунист». Порой эта многоликость и вездесущность очень раздражала высшее руководство страны. Моложавый Машеров, с чувством, с толком, с расстановкой, театрально поставленным голосом читающий свои доклады, безусловно, был более приятен, нежели шамкающий непослушными вставными челюстями генеральный секретарь ЦК КПСС. За глаза Брежнев называл Машерова «нашим артистом», а порой даже «белорусским соловьем»[496]. Бывший главный редактор газеты «Звязда» характеризует Машерова следующим образом:

«Это был не партийный босс, а, скорее, артист на работе»[497].

Естественно, выступления Машерова тщательно готовились. Он просто физически не мог успеть сделать все сам. На него работали целые команды. Об этом открыто пишут очевидцы.

Ранее уже неоднократно цитируемый Александр Симуров искренне восхищался порядочностью Петра Машерова при совместной работе с ним над статьями для «Правды». Симуров пишет, что каждому руководителю присущ собственный стиль подготовки корреспонденций. Эта работа, словно рентген, способна высветить внутреннее содержание человека. По ней можно безошибочно судить о теоретическом багаже чиновника, об уровне знаний, о силе убеждений, логичности рассуждений, наконец, о человеческих качествах, недостатках и пороках. Если же политик ничего не пишет, а полностью перекладывает этот нелегкий интеллектуальный труд на своих помощников, на аппарат, что прочно вошло в практику, — оценить такого человека сложнее. У Машерова в этом деле был свой подход, утверждает А. Симуров.

Петр Машеров, как и другие, привлекал к подготовке статей и докладов своих помощников, компетентных людей из партийного и хозяйственного аппарата. Как правило, созданная группа приглашалась в кабинет первого для постановки задачи и углубленной беседы. Хозяин кабинета к таким беседам тщательно готовился, всесторонне их продумывал, свободно и пространно излагал свое видение предмета. Высказывались оценки. Делались выводы. Выслушивались различные мнения. То есть шло интенсивное осмысление проблемы, намечалась основная канва. После таких бесед «при ясной луне» исполнителям оставалось заняться лишь фактурой. Личная работа над материалом со стороны Машерова продолжалась и после его готовности. Что-то переосмысливалось, углублялось, правилось.

Со слов Александра Симурова, после публикации Петр Машеров никогда не забывал поблагодарить своих помощников, готовивших корреспонденцию. И не было случая, не в пример другим, чтобы он взял себе гонорар за статью или беседу. У него была единственная просьба оставить три процента на уплату партийных взносов. Остальное честно распределялось между всеми членами группы, работавшими над статьей. Никто и никогда при таком подходе не выражал и тени недовольства[498].

При этом не называется, кто конкретно, в каком количестве, за какие деньги и где именно создавал письменные «шедевры», которые озвучивались лично Машеровым на съездах и собраниях или выходили из печати за подписью первого секретаря ЦК КПБ.

Сдается мне, что А. Симуров все же не удержался от всеобщего восхваления и несколько идеализировал Петра Машерова в этом вопросе.

Значительно дополняет Александра Симурова и раскрывает секретную кухню бывший сотрудник ЦК ЛКСМБ, ЦК КПБ, а затем главный редактор «Звязды» Аркадий Толстик. Он прямо указывает, что речи и доклады Петра Машерова отрабатывались целой бригадой «забойщиков». Именно так их называли между собой работники ЦК. Обычно «забойщики» уединялись в особняке в Войсковом переулке в Минске, а чаще всего — на даче в Заславле. За скромным словом «дача» скрывались государственные резиденции. В частности, на даче в Заславле на берегу Минского моря встречались в январе 1973 года генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и президент Франции Жорж Помпиду. Именно на таких «дачах», вдали от посторонних глаз и ушей, «забойщики» создавали доклады и статьи от имени Машерова. Отделы ЦК КПБ и другие службы тоже готовили необходимые материалы, которые перерабатывались на дачных кухнях.

Машеров к своим выступлениям подходил скрупулезно и не терпел, когда кто-нибудь вмешивался в уже прочитанный им на пленуме или на каком-либо другом собрании текст. Впрочем, исключения все же бывали.

Однажды А. Толстику было поручено подготовить статью в общесоюзный журнал «Коммунист». Тема статьи была скользкая — интернационализм, дружба народов с теоретическими выкладками на примерах из жизни белорусов. Все привыкли, что обычно Машеров сам диктовал вопросы, на которых стоило сосредоточиться. В данном случае была дана отмашка импровизировать — возможно, Машеров готовился к важной загранкомандировке. Аркадий Толстик, как всегда, «сколотил» команду. В нее вошли профессор Всеволод Сикорский, три журналиста из регионального журнала «Коммунист Белоруссии» — Геннадий Будай, Иван Клишин, Сидор Кононов — и, кажется, еще двое ученых, их фамилии Аркадий Толстик за давностью лет не вспомнил.