Петр Машеров: падение вверх - [131]

Единственная, кто из всего состава бюро молчал, — Нина Снежкова. Машеров это заметил и как-то очень уж излишне сурово произнес: «Прошу и Вас, Нина Леоновна, высказаться, хотя Вы здесь присутствуете всего лишь с правом совещательного голоса». «Я против жестких санкций», — отчеканила Снежкова и быстро села на свое место.

Удивленные и несогласные с этой репликой единственной женщины в их составе, члены Бюро ЦК КПБ загудели. Под строгим взглядом Машерова галдеж прекратился, и снова воцарилась тишина.

Машеров воспользовался установившейся тишиной и уже совершенно другим голосом, человека сомневающегося, сказал: «А что, мужики, может, и в самом деле перегибаем? И Архипец не один виноват в том, что случилось? — выделил Машеров это „не один“. — И где мы раньше были, все члены Бюро, которые со мной чуть ранее так легко согласились? — на лице первого появилась саркастическая улыбка. — И вообще, нужно ли нам с подобной легкостью бросаться такими коммунистами?»

Вопросы повисли в воздухе, и в зале снова стало тихо. Члены Бюро находились в растерянности. Тем временем Машеров внес новое предложение: министра от должности отстранить, но из партии не исключать. Члены Бюро согласились и с этим предложением Машерова, только Нина Снежкова снова встала и спокойно произнесла: «Я против. У товарища Архипца есть все необходимое, чтобы исправить положение. На мой взгляд, Бюро могло бы ограничиться объявлением выговора с занесением в учетную карточку».

При этих словах Архипец ожил, поднял голову и внимательно обвел взглядом присутствующих. Но от речей воздержался, хотя и видно было, что у него поднялось настроение.

«Тогда дадим последнее слово обвиняемому», — уже мягко и доброжелательно сказал Машеров и не без хитринки посмотрел на присутствующих.

Архипец с трудом поднялся с кресла и после долгой паузы глухим голосом, который прерывался одышкой, произнес: «У меня завтра день рождения. И дата красивая. А вы вместо того, чтобы вручить мне орден, с работы снимаете… с выговором». Не успел он договорить, Машеров нарочито громко и даже несколько шаловливо, по-детски, засмеялся. И, окинув взглядом растерянных и сбитых с толку членов Бюро, спросил: «А может, нам в этот раз в порядке исключения стоит ограничиться обсуждением, если, конечно, Нина Леоновна снимет свое предложение насчет выговора?» Та подыграла Машерову: «Я свое сниму, только если Вы снимите свое». Все засмеялись[495].

По мнению Алеся Петрашкевича, в этот раз Машеров дал урок принципиальности и пристойности поведения, когда решалась судьба человека, причем не просто человека, а их друга, однопартийца, единомышленника.

Не могу согласиться с такой оценкой. Она явно натянутая, завышенная. Неслучайно сидевший рядом с Петрашкевичем Савелий Павлов, заведующий отделом идеологической работы ЦК КПБ, с явным сарказмом заключил: «Мольер на бюро». И сарказм этот предназначался не кому-нибудь, а именно Машерову, который играл судьбами не только простых людей, но и министров. Похоже, удовольствие ему доставлял даже не результат этой игры, а сам процесс.

Далеко не всем нравились театральные забавы Машерова. Первый, кто отказался и дальше исполнять роль шута, — главный герой этой сцены. Судя по всему, она разыгрывалась 13 сентября 1979 года. Буквально к концу года он работал уже в Москве — заместителем председателя Госснаба СССР. Николай Архипец оставил после себя мемуары с весьма характерным названием «Время надежд и огорчений». К сожалению, мне не удалось разыскать эту книгу. Не уверен, что там есть описанная сцена, но, думаю, глубокий рубец на его сердце Машеров оставил. Далее работать с ним Николай Архипец не захотел, и это весьма показательно.

Методов управления людьми не так уж и много. Машеров предпочитал метод кнута и пряника. И пользовался им мастерски. Причем оценить это «мастерство» можно по-разному. На мой взгляд, оно имеет явные признаки двурушничества. Двурушничество понимают как поведение человека, наружно принадлежащего к одной группе, к одному направлению, но действующего в пользу другой, враждебной стороны; стремление действовать одновременно в угоду двум противоположным сторонам путем обмана каждой из них, но с выгодой для себя и лицемерия (когда человек говорит одно, думает другое, поступает и вовсе иначе).

Впрочем, был Петр Машеров в этом своем двурушничестве и демонстрации власти над своими подчиненными далеко не одинок. Он всего лишь прилежный ученик в многочисленном классе партийных руководителей. В подобные игры с удовольствием играли и кремлевские старцы. И порой тоже самое они проделывали с Машеровым. Какое время — такая и власть.

Глава 36 ЛИЧНОСТЬ. ПРЕССА

Все мы не идеальны. Но любой из нас — штучный товар, выпущенный в оборот ограниченным тиражом. И тираж этот, в отличие от печатных изданий, всегда равен единице. Иными словами, каждый из нас уникален. И важно эту уникальность реализовать — в семье, на работе, в любимом деле. Ведь уважение к стране, любовь к своему народу, к выполняемой работе всегда начинается с самого малого — с самого себя. Мы — часть своей страны, часть белорусского народа, поэтому, делая себя лучше, делаем лучше нашу страну. Как говорится, нет предела совершенству, и все мы — на пути к нему.