Пётр Адамович Валюс (1912–1971). Каталог - [7]
Концерты гастролировавшей в Москве Марианн Андерсон, спектакли Московского камерного театра, выступления популярного чтеца Владимира Яхонтова - всё радовало, обогащало, шло впрок…
В 1937 году Пётр Валюс впервые озадачил близких: он оставил Москву, проектную контору, уехал работать на строительство в далёкий Таджикистан… Знакомые пожимали плечами, и только Василий Перегудов говорил другу: "Я завидую твоей решительности, ты узнаешь жизнь…" Скажу сразу: завидовать было нечему. Год (и какой), проведенный на стройке, вдали от дома, оказался для Петра очень тяжёлым. Непривычный быт, незнакомые обычаи чужого народа, работа в условиях чудовищной для москвича жары, жизнь бесконечно далёкая от искусства (ящик с красками вернулся в Москву нераспакованным), а главное - ответственность, что легла на плечи молодого инженера, вместе с властью, данной ему над рабочими - людьми самых фантастических судеб - перенести это было трудно, хотя, конечно, это давало богатую возможность узнать жизнь и преодолеть некоторый, присущий Петру, инфантилизм.
Впервые ощутил он огромность родной страны и ответственность каждого человека, как бы мал он ни был за то, что делается вокруг него. Через всю жизнь пронёс он любовь и сочувствие к людям в горе и ненависть к проявлению насилия и шовинизма любого толка.
Как никогда прежде задумался он над тем, что человек в самых тяжёлых условиях должен оставаться человеком, быть милосердным, преодолевать страх и сохранять достоинство.
"Таджикское испытание на стойкость", как шутя называл этот год сам молодой инженер, прошло благополучно. Валюс вернулся в Москву, к молодой жене, и всё пошло по-старому: работа в конструкторском бюро, в свободное время живопись и мечты о будущем, когда Валюсы станут "свободными художниками": он будет писать картины, а она - книги. В 1939 году у них родился сын, но это не уменьшило их надежд. Они были молоды и уверены в своих силах.
Но тут случилось непредвиденное - началась война. Пётр Валюс как инженер-строитель был мобилизован на строительство оборонительных рубежей. Некоторое время работал в лесу, заготовлял топливо для Москвы. Семья его была эвакуирована на Волгу, в место, казавшееся поначалу безопасным. Пётр переехал к родителям, остававшимся в столице. Москвичи в ту пору голодали, мёрзли, в 1942 году умерла от недоедания мать Петра. Василий Перегудов был в действующей армии. Его письмо в 1942 году из-под Сталинграда оказалось последним…
В 1947 году, когда послевоенная жизнь в Москве боле или менее стабилизировалась, супруги Валюсы одновременно оставили свои службы, решив, что пришло время стать "свободными художниками". Шаг был рискованный, если учесть, что у них был ребёнок и помощи ждать было не от кого. Но стремление к искусству было сильнее рассудка, не они первые, не они последние. Несколько лет они перебивались "с хлеба на воду" (как, впрочем, в разные времена и в разных странах частенько перебиваются начинающие художники), но целеустремлённость, безусловная одарённость, взаимная поддержка и умение жить, довольствуясь малым (в материальном плане) - всё это в совокупности дало возможность овладеть новыми профессиями. Потихоньку Петру стали поручать оформление, а позже и иллюстрирование книг в московских издательствах, а рассказы его жены изредка передавать по радио и даже иногда печатать в журналах.
Конечно, книжная графика, это было не то, о чём мечтал Пётр.
Но она давала возможность зарабатывать на жизнь и оставляла время для занятий живописью. Время от времени Пётр посещал разные студии, где рисовал, используя натуру, много времени проводил в музеях и в Московском Кремле, где хранятся древние иконы…
Цветы под дождём, 1970, бумага, темпера, 60х40 см.
Валерий Валюс
Тонкий желтый контур в середине картины погас. Исчез стержень, центр композиции. Осталось только светлое струящееся пустое место. Вы опускаете в него ладони, чтобы зачерпнуть немного этого легкого света себе на память — ведь не зря же всё это было, — чтобы посидеть, например, при нем вечером, как при свечах, в тепле своего жилья. И вдруг замечаете, что зачерпнули не пригоршню, а всё целиком, то, что охватил взгляд и ум. Вы со стыдом поднимаете глаза и видите, что всё осталось, как было. Картины и легкий свет пустоты на прежнем месте. Вы перестраиваетесь, осваиваете новую реальность в вашей жизни — умершего человека. Втягиваетесь в водовороты повседневных тревог, чтобы вновь вынырнуть из них со своим простым вопросом о себе: «Как же? Как же быть-то?» И медлите, медлите среди картин. Вы же знаете, что видели ответ. Может быть, в Начале, посмевшем быть, может быть, в осознанном Конце, может быть, где-то в середине, или не в середине, а в промежутке, в цветах, написанных после операции, но перед «Концом», в конце лета — начале осени 1970 года, наверное, даже не в цветах, а в самой осени, прозрачной, как после дождя, возможно, и правда после дождя, солнечной и последней.
Памятник
Памятник Петру Валюсу на Донском кладбище в Москве.
Памятник работы художника Евгения Андреевича Додонова. Они дружили с Петром Валюсом.
