Петля - [3]
Он пытался снова занять себя наблюдением за поварами, готовящими шашлыки, манты,[2] раскатывающими тесто для лагмана,[3] режущими гранаты и толкущими перец. Он давно уже понял: Раджабов приказал своим людям игнорировать русского, промариновать его и озлобить, — хорошо испытанный психологический прием, чтобы расслабить жертву и возыметь психологическое преимущество над ней. Западная разведка нередко прибегала к такому методу, КГБ также.
Появился Раджабов спустя шесть часов после прибытия москвича. Бодрящая ночная прохлада веяла над террасой, когда узбекский «крестный отец» приблизился неуклюжей походкой человека, страдающего плоскостопием и одышкой. Он выглядел как типичный партийный аппаратчик. Легкий костюм, плохо отутюженный, сидел мешковато. Над плотным телом возвышалась круглая жирная голова со смуглым узкоглазым лицом и редеющими волосами на затылке. Ручейки пота на лбу свидетельствовали о нездоровье и лишнем весе. Воздух посвежел, жара ушла… Словом, появление Раджабова не произвело эффектного впечатления, но само его присутствие отдавало духом самоутверждения.
«Крестный» широко улыбался. Узбеки гордятся возможностью носить свое богатство во рту. Раджабов немедленно продемонстрировал это обилием золотых зубов.
— Товарищ полковник! Приветствую! Это редкая честь — принимать вас в своем убогом жилище! — Раджабов сопровождал каждое слово сладкой ухмылкой, что, естественно, не понравилось Полякову. — Я высоко оценил предложение генерала Марченко о встрече. — Голос глухо звучал под виноградными лозами и источал фальшивую искренность. — Мы с генералом никогда не встречались, но, кажется, знаем друг друга достаточно хорошо.
Поляков понимал, что имелось в виду, но промолчал.
Источая слова привета и вежливости, Раджабов дважды обнимал Полякова, подставлял щеки для тройного братского поцелуя, затем обеими руками подвел гостя к айвану — квадратному возвышению, похожему на кровать, традиционному месту, где вкушают пищу.
С помощью дородных телохранителей хозяин сбросил башмаки и пиджак, затем взобрался по цветистым подушкам на свое место и раскинул руки по сторонам низкой ограды айвана. Поляков неуклюже уселся напротив, в углу. Теперь оба сидели со скрещенными ногами, глядя друг на друга через невысокий столик, заставленный водкой, чешским пивом, конфетами, грецкими орехами, фруктами.
— Приступайте, прошу, товарищ. Берите, что вам угодно. Я всегда сердечно желаю, чтобы мои братья-друзья приятно кушали и хорошо развлекались.
Раджабов неловко, через выпуклый живот, наклонился и налил зеленого чая из расписного фарфорового чайника в пиалы, затем разломил лепешку — ровно пополам, как того требует узбекский обычай.
Поляков пытался с ходу завязать разговор.
— У вас отсюда прямо-таки захватывающий вид на долину. — Он знал, что разговор с узбеком будет нелегким, но понимал: надо того расшевелить и не дать возможности перехватить инициативу в беседе.
Хромой парень-слуга взобрался на айван с первой порцией бараньего шашлыка, держа полдюжины шампуров как веер в левой руке. Двое вышколенных охранников удалились на определенное расстояние, чтобы не слышать ни слова. Зато было видно, как они — похоже, демонстративно — придерживают оружие под своими куртками. Раджабов, оставаясь в душе крестьянином, относился к людям с чисто сельской подозрительностью.
— Итак, для чего вы здесь, Олег Иванович? Почему генерал Марченко оказал мне высокую честь, устроив приятную встречу с вами?
Рот Раджабова был набит шашлыком, смесью мяса, перца, помидоров и лука, слова с трудом пробивались наружу. Застольные узбекские манеры совсем не такие, как в России, отметил про себя Поляков.
Полковник знал: выражения надо выбирать с осторожностью. Марченко предупредил: Раджабов — это «человек из леса». Обманщик, пройдоха и закоренелый лжец, в его понимании люди существуют лишь для того, чтобы их дурачили и загоняли в западню, откуда невозможно выбраться…
Олег Иванович подцепил плов куском лепешки, проглотил, запил чаем и, обдумывая каждое слово, произнес:
— Товарищ генерал Марченко хотел бы предложить сделку. Вы будете освобождены от любой ответственности, если вернете Москве то, что по праву принадлежит России.
Раджабов неопределенно покивал, обобрал золотыми зубами еще шашлыка с шампура и с полным безразличием пожал плечами.
— Генералу Марченко и другим товарищам в московском Центре хорошо известны все ваши действия.
Поляков буквально процитировал своего начальника: «На все имеется полная документация. Я послан предупредить о последствиях, если вы будете продолжать в том же духе. Центр не позволит больше расхищать российскую собственность и материалы из Зарафшана».
Тыльными сторонами ладоней Раджабов отер текущий по подбородку жир. Он знал, разумеется, о чем говорил Поляков. Зарафшан, расположенный примерно в пятистах километрах к западу от Ташкента, посреди сухой лессовой[4] Кызылкумской пустыни, был закрытым городом. Его секреты знали немногие: узбекские власти, русские эксперты и геологи, которые там еще работали. И, конечно, знал Раджабов: изолированный, обнесенный пустыней, таинственный город находился в самом центре крупнейших, наиболее прибыльных преступных операций.
В телефонной трубке — ни звука. Полное безмолвие: ни потрескивания, ни голосов, ни шума, ни помех. Ничего, только присутствие. Гнетущее, устрашающее. Даже через много недель Сьюзен не могла облечь в слова, как ей удалось понять, что на другом конце провода — ЗЛО…
Очень странным образом погибают невинные жертвы. Убийцу вычислить не удается. За событиями внимательно следят люди, не желающие помогать следствию, но каждый из них знает достаточно, чтобы остановить маньяка. Миллионерша с Урала, ее сестра, врач-психиатр, бывший контрразведчик, популярный писатель, скандальный репортер, больная пенсионерка. Они сделали свои ставки. Этих уважаемых людей тоже можно подозревать в преступлениях. Но кому такое придет в голову?
Нечто чудовищное обитает в заброшенной шахте, манипулируя людьми, заставляя их совершать жестокие убийства. Семилетний Иван чудом спасся, когда двое неизвестных застрелили его родителей. Мальчишку увезли в другой город, приняли в новую семью, но странные преследователи разыскали его. Теперь, через много лет, он отправляется на поиски этих людей и готов отдать жизнь за то, чтобы разгадать страшную тайну шахты. На своем пути он встречает женщину, с которой в детстве произошли точно такие же события. Связанные общей целью, они движутся навстречу неведомому и, одновременно, — навстречу любви, которая может стать вечной в самом прямом смысле этого слова.
В квартире в Глазго найден изувеченный и задушенный юноша. Примчавшись туда среди ночи, судмедэксперт Рона Маклеод замечает явное сходство между убитым и самой собою. Рону пронзает ужасная мысль: а вдруг этот несчастный — ее сын, которого она отдала на усыновление семнадцать лет назад. Остро чувствуя свою вину, Рона дает себе слово разоблачить убийцу парня и найти собственного сына. Но влиятельным негодяям, которые завлекают и губят наивных молодых людей, заводя с ними знакомства в Интернете, ничего не стоит ее уничтожить.
Они становятся любовниками с первой же встречи. И хотя Мимосина, актриса на сцене и в жизни, последние шестнадцать лет соблазняет политиков по всей Европе и выведывает их тайны, Валентин, король лондонских контрабандистов и шарлатанов, понимает, что у них много общего. Но вряд ли ему известно, что венецианская шпионка ступила на этот путь… прямо из тихой обители, где монахини продали юную аристократку англичанину, который был Валентину хорошо знаком…
При жизни эти люди были весьма несовершенны, но после смерти их тела превратились в подлинные произведения искусства. Ведь гениальный серийный убийца, называющий себя Скульптором, сумел разглядеть их истинную красоту и явить ее потрясенным зрителям. Умертвив свою жертву, он превращает ее тело в копию одного из шедевров Микеланджело. Преступник тщеславен, он выставляет свои произведения напоказ, но он очень умен и не оставляет следов.Вызов Скульптора принимают специальный агент ФБР Сэм Маркхэм и искусствовед Кэти Хильдебрант…