— Жил, был я, стоит ли об этом
— Шторм бил в мол, молод был и мил
— В порт вплыл флот с выигрышным билетом
— Жил-был я-а, помнится, что жил.
Зной, дождь, гром, мокрые бульвары
Ночь, свет глаз, локон у плеча
Шли сквозь ночь, листья обрывая
Мы: ты, я-я, нежно лепеча
Тут под рыдания скрипок и виолончели вступил высокоголосый Алексей:
Где тот снег? Как скользили лыжи…
Где тот пляж с золотым песком
Где тот лес с шепотом поближе
Где тот дождь вместе босиком?
Знал соль слез, нежилые стены
Ночь без сна, сердце без тепла
Гас как газ город опустелый
Взгляд без глаз, окна без стекла…
И вновь песнь перехватил Дмитрий, но уже под оркестр:
Встань, сбрось сон, не смотри, не надо
Сон как жизнь, снилось и забыл
Сон как мох в древних колоннадах
Жил, был я-я, помнится что жил…
И завершающий скрипичный «квадрат».
Нет, высокородные человеки не аплодировали, но явно, явно «поплыли»…
А Дмитрий, куя железо, вышел вперед и заговорил:
— Мы называемся «варьете мсье Персонна». Этот самый господин Никто — я. Потому выступаю обычно в маске. Впрочем, это просто артистический трюк, для подогрева внимания публики. Следующим номером в нашей программе будет песня о Петербурге. Но не о современном нам городе, а недавно ушедшем, где жили многие великие творцы искусства. Прошу Вас, Алексей…
Эта песнь уже вызвала дружные аплодисменты вконец разомлевших слушателей.
А Дмитрий не отставал:
— Недавно мы давали концерт в лейб-гвардии гусарском полку и пели, естественно, гусарские песни. Одну из них мы и хотим Вам предложить… Варенька, Полина, прошу сюда!
В зал строем вышли две бравые гусарши, помаршировали с поворотами туда-сюда под ту же флейту и Варенька запела свои куплеты — Полина же ходила вокруг нее гоголем, подкручивая маленькие наклеенные усики. Успех куплетов был несомненный, император хохотал вместе с придворными и фрейлинами и даже императрица улыбалась…
Дмитрий решился на расширение программы и сказал:
— Понравилась гусарам еще одна бравая песня, которую мы исполним хором после переодевания…
И вот в зале уже звучит:
— Картечь ложится ближе, ближе
— Ужасно хочется удрать
— Но честь, она всего превыше
— Умри, гусар, но чести не утрать!
Дальше все номера шли «на ура» и было их уже десять. Причем в последнем Лазарев «дернул кота за усы» и труппа спела хором гимн «Бременских музыкантов»:
— Мы свое призванье не забу-удем
Смех и радость мы приносим лю-удям
Нам дворцов заманчивые своды
Не заменят никогда свобо-о-ды!
Глава двадцать четвертая, в которой герой нагло подает советы императору
— Позвольте нам рассмотреть вас поближе, — сказал по завершении концерта император. — Значит, мой дворец вам не по душе?
— Очень симпатичный, — улыбнулся Лазарев. — Но жить в нем, мне кажется, не очень удобно. Боишься полы и мебель поцарапать…
— Ваш номер в гостинице «Северной» удобнее? — проявил осведомленность Александр Николаевич.
— Не в пример: уютный, ни большой, ни маленький, а теплый какой… И по моим деньгам.
— Почем обходится Вам номер? Рублей в сто?
— В пятьдесят. Хозяйка — моя поклонница.
— Умеете Вы в жизни устраиваться. Каков доход от песен?
— В среднем тысяча рублей — это у меня. У артистов по пятьсот. На безбедную жизнь хватает, но в карты играть я не хожу и в шампанском девушек не купаю.
— А что, разве кто-то купает?
— Говорят и в литературе описано. Я ведь много читал раньше. Сейчас же некогда, все пою да пою.
— А вот из министерства внутренних дел мне доносят, что Вы нередко бываете в редакции журнала «Современник»…
«Вот так. И маска не помогла…» Сам же ответил:
— Прекрасный журнал и люди там самые современные…
— А мы, значит, не современные? Живем ведь в одном времени…
— Простите, Ваше императорское величество, за некоторую мою дерзость, но всем известно деление людей на консерваторов и новаторов. Дальше мне речь продолжать?
— Продолжайте, коли начали…
— Если консерватора спросить, была ли его жизнь в прошлом хороша, он горячо ответит: да! И будет во многом прав, — хотя бы потому, что был тогда моложе. Новатор, напротив, скажет: Нет! Не было раньше ни железных дорог, ни всепогодных пароходов, ни газового освещения, ни литературы путной, ни фотографий, а все картины писали на религиозные сюжеты. И еще добавит: хотел бы я жить в будущем, когда появятся газомобили, аэропланы, в домах — электрическое освещение, телефоны для разговоров со всеми горожанами и так далее и тому подобное.
— Где Вы про все это читали? — удивился Александр Николаевич. — В той самой Америке?
— Да. В этой стране живет много новаторов и фантазеров. Изобретения из них так и сыплются. И в этом смысле они очень опасны.
— Что, изобретут чудовищное оружие, с которым покорят мир?
— Эти могут. Причем, их население увеличивается каждый год на миллион человек, преимущественно за счет людей трудоспособного возраста. Их сейчас более 30 млн, а в России более 70, но через 50 лет мы можем сравняться. В условиях многократного развития пароходства все страны мира станут досягаемы друг для друга и тогда эти США станут нам реальными соперниками. Но есть для нас спасительная лазейка…
— Умеете Вы, господин Лазарев, заинтриговать, умеете. Что за лазейка?
— На юге США живут совсем другие люди, консерваторы. Они более ста лет владеют рабами, которые выращивают им хлопок и обеспечивают прекрасные доходы. И вот эти люди возжелали отделиться от США…
