Петербург в царствование Екатерины Великой. Самый умышленный город - [15]
Большая часть земли оставалась незанятой. Настоящего парка не было, так что деревья и трава росли тут свободно. Но это не значит, что на территории находилось мало зданий или что они были невелики по размеру. Прямо за Невским проспектом, лицом к Фонтанке, хотя и заметно отступив от неё, располагался сам дворец; с одной стороны к нему примыкал зимний сад, а с другой – терраса. Между зимним садом и Фонтанкой помещалась кухня – третье по величине строение на участке. Канал в 30 футов шириной вёл к большому продолговатому пруду позади дворца. За прудом высилось здание, использовавшееся в различных целях; в нём, среди прочего, находилась художественная галерея – «италианский дом». К числу других построек на участке Аничкова дворца относились театр, колоннада, три отдельных дома с жилыми квартирами (несомненно, для прислуги), погреба для хранения продуктов, каретный сарай, два дома с кладовыми на первом этаже и жильём на верхних этажах (эти два дома выходили на Большую Садовую улицу напротив Гостиного двора) и амбар. Близ Невского одиноко стояла маленькая беседка посреди обширного пустыря[71]. Из этого подробного перечня зданий явствует, что усадьба Аничкова дворца больше напоминала почти полностью обеспечивающее себя сельское имение, чем городскую резиденцию. Как ни грандиозен был сам дворец, способ использования земли и строений выдавали, по сути дела, именно загородный характер этой резиденции. Её присутствие в центре города говорит о том, что если к 1762 г. земли здесь уже были распределены между владельцами, то оставалось ещё уговорить или заставить их более интенсивно эксплуатировать свою земельную собственность[72].
Неизв. худ. по рис. М.И. Махаева. Аничков дворец. 1750 г.
Вторая архитектурная модель петербургского дома – с каменным или кирпичным основанием и деревянными несущими конструкциями и надстройкой – имела широкое распространение благодаря своей практичности. Такие дома были характерны для окраин Адмиралтейской стороны, некоторых районов Васильевского острова и Литейной части. Город лежал в низине и каждый год страдал от наводнений, а камень позволял сооружать достаточно долговечные фундаменты, способные выдерживать и эти ежегодные испытания, и постоянную, круглый год державшуюся сырость.
Большую часть камня для фундаментов добывали в Путиловском известняковом карьере, расположенном примерно в 40 милях к востоку от города и по сей день снабжающем Петербург строительным материалом. Дерево представляло собой более дешёвый и доступный материал и позволяло быстро надстраивать такие дома над фундаментами. Дом из дерева на каменном или кирпичном фундаменте можно было позднее без особого труда облицевать кирпичом. Деревянные дома на каменном фундаменте были примерно одинакового размера с каменными домами[73].
Жилища третьего вида целиком строились из дерева. Деревянные дома были меньше других, и по мере удаления от центра города их число возрастало. На окраинах почти все постройки неизменно сооружались из дерева. При этом не все деревянные дома были малы и принадлежали небогатым горожанам. Техникой строительства они напоминали американские бревенчатые хижины: круглые бревна укладывали друг на друга, соединяя при помощи пазов на концах, щели конопатили пенькой, льном и мхом. Бревна снаружи нередко обшивали досками, как для тепла, так и для красоты. Деревянные дома, как правило, ставили ближе к краю или к углу маленького участка, чтобы можно было во дворе разбить огород. Историк П.Н. Столпянский приводит живое описание такой постройки: «Домик был деревянным, маленьким, типичным домиком Старой Коломны; наверху крыши шёл резной конёк, резьба была и под окнами; на улицу выходило крылечко с покосившимися от времени ступеньками, лестница в два марша вела на второй этаж, ступеньки и дрожали, и скрипели, и вызывали невольную боязнь – да выдержит ли тяжесть поднимающегося по ней?»[74] Большинство деревянных домов имели подвал высотой от 4 до 7 футов (обычно просто погреб) и один этаж. Дома были тёплые, довольно дешёвые и долговечные. Те, что имели кирпичные подвалы, могли зачастую простоять лет шестьдесят – немало для деревянного дома. Кроме того, их можно было перевозить с места на место, что, кажется, делали нередко[75]. На крупных городских рынках продавались целые дома в виде готовых срубов, что было традиционным для русских городов.
В начале екатерининского царствования центральные районы имели городской вид, хотя и не везде. В отличие от Москвы, Санкт-Петербург не казался большой деревней. В нём хватало и царственного великолепия, и коммерческой активности, и дерзких архитектурных начинаний, чтобы поразить даже самого пресыщенного путешественника XVIII в. Но не везде город выглядел так, как в центре.
Предместья
Если большинство старых русских городов могло похвастаться стенами, которые более или менее четко отделяли город от окраин, то Санкт-Петербург не имел таких определенных границ. Центр здесь перетекал в предместья постепенно, без резкого перехода. Зато между центром и пригородами имелась явная разница в способах использовании земли, и самые дальние окраины Петербурга были неотличимы от многих других городов доиндустриального периода.
