Пета бяху, или По миру наугад - [26]

Боль в запястьях постепенно стала тупой и терпимой, чертики и звёздочки перед глазами исчезли, оставив лишь редкие кровяные всполохи и ноющую занозу в правом виске, мысли о беззаботном детстве и вполне благополучной юности были беспощадно загнаны на окраины сознания. Юле не хотелось думать, что будет, если охотник сядет в седло и погонит коня по тракту. Всё, что она вымучила годами упорного труда, все перспективы будущей карьеры, всё это она похоронила под витым пеньковым ворсом. Оставалось утешать себя тем, что она всё ещё жива, и, судя по поведению охотника, убивать её в ближайшее время не планируется. Шмыгая носом, Юля подняла голову и посмотрела на петушка. Шур весь сжался под заплаканным взглядом девушки. Он выглядел бедным сироткой, отнявшим ломоть хлеба у такого же, как он, бедняги, и теперь сожалеющим о своём презренном поступке.

- Это ведь ты его привёл? - спросила Юлька, но ответа ей и не требовалось. По тому, как шур вздрогнул и отвёл взгляд чёрных бусинок, всё было яснее ясного. - Не грусти, Шурик. Всё правильно. Ты же его птичка, и не должен был продаваться за пригоршню семечек.

Девушка улыбнулась, а зря: птичке от её слов, похоже, стало совсем плохо. Шур передвинулся к хвосту коня и вжал голову в плечи. Если бы был человеком, наверняка покраснел бы. А, может, он просто усомнился в здравости Юлиного рассудка и предпочитал держаться подальше. "Что ж, я тоже в своей вменяемости сомневаюсь", - хохотнула про себя девушка и, оставив шура в покое, осторожно огляделась. Охотник куда-то смылся, бросив пленницу наедине с конём. Осознав этот факт, Юлька мигом задрожала, а её спина покрылась холодным потом.

- Эрик! - Мысль о том, что охотник собрался убить беглого мальчишку, обожгла нестерпимым огнём. В отчаяние землянка дёрнула руки, вызвав новую волну боли и недовольное фырканье коня. - Эрик! Я убью этого гада! Эрик!

- И кто у нас гад? - прозвучал насмешливый голос, и девушка обернулась, едва не свернув себе шею.

Охотник стоял в нескольких шагах от неё. А рядом с ним…

- Эрик! - завопила Юля, испытывая невероятное облегчение при виде помятого, связанного, но живого мальчишки. - Слава Богу, это ты, Эрик!

- Я не убиваю детей, а тем более рабов, которых можно выгодно сбыть, - грубо и неприязненно сообщил охотник, подтолкнул паренька к коню и примотал его руки к седлу. Теперь Юля не видела приятеля, он находился с другой стороны коня, но он был рядом, а, значит, она по-прежнему несла за него ответственность.

Охотник обошёл коня и, встав рядом с пленницей, стал подтягивать подпругу. Воспользовавшись этим, Юля рискнула задать вопрос:

- Вы доставите нас в Кархнар?

"Кленовый лист" на щеке смялся в гармошку - охотник улыбнулся.

- Нет, - сказал он, радуясь непонятно чему, и на девушку накатил приступ острой неприязни к этому самодовольному типу.

- Я не рабыня, слышите?! Я ни от кого не убегала! Я иностранка! Вы не имеете права лишать меня свободы!

Охотник перестал скалиться. Он обвёл Юлю задумчивым и тревожным взглядом, потом откинул многоцветные пряди и придирчиво всмотрелся в её лицо, точно отыскивая какие-то потерянные черты. Потом тихо вздохнул и убрал руку:

- Знаю. Но это ничего не меняет. Я поступлю с тобой так, как… сочту нужным.

Он немного ослабил верёвку, чтобы ноги пленницы твёрдо стояли на земле, взобрался в седло и чуть тронул поводья, заставляя коня идти шагом. Юле не оставалось ничего, как только быстро перебирать ногами. Слова охотника буквально раздавили её. Девушка, конечно, понимала, что рабство есть рабство, и оно по определению не может принести человеку ничего хорошего, но готова была прямо сейчас оказаться в главернском притоне, лишь бы не оставаться рядом с этим человеком, от которого веяло опасностью и… смертью. Откуда взялось понимание того, что убить для охотника не сложнее, чем выпить стакан воды, Юлька не знала, но была убеждена, что права. Она бы поставила на это последнюю рубашку! Голову будто стиснули железным обручем. Юля забыла о боли в руках, о том, что придётся шагать полубоком невесть сколько километров. Разум неожиданно подсказал ей ответы на некоторые вопросы, и они привели девушку в полнейшее замешательство. Незнакомец, чью спину она сверлила ненавидящим взглядом, не был охотником за рабами. Более того, он знал о Юлином появлении в этом мире и искал её. Вероятно, для этого он использовал шура. И успешно. Землянка нужна была ему для каких-то целей, а Эрика мерзавец забрал с собой, чтобы надавить на неё, когда придёт время. "Мы целиком и полностью в его власти! По крайней мере, в Главерне. Но даже если бы нам каким-то чудом удалось сбежать, без пресловутого татуажа на лице, нам не уйти от работорговцев… А вдруг здесь в каждой стране свои знаки на лице? Вот чёрт! Так и сдохну в рабстве, потому что не удосужилась расспросить Эрика об этом дебильном мире! Дура! Ничего не можешь сделать нормально!"

Юльку захлестнула ярость. Вздыбилась, как штормовая волна и растеклась по телу кипящей лавой. Черти и звёздочки вернулись, закружились в диком, безудержном танце, а потом вспыхнули сверхновой и исчезли. Сознание вновь прояснилось, боль в запястьях почти исчезла, зато горло скрутил неожиданный спазм.