Пьесы - [137]
Я н у с (майору). Разрешите вывести машину из гаража? Кажется, уже пора.
М а й о р (посмотрев на часы). Идите. Я сейчас приду.
Янус уходит.
М а т ь. Простите, пожалуйста, это, правда, не полагается… но поймите, душа вся изболелась… Чем все это кончится для сына? Он говорил, что будет… суд…
М а й о р. Непременно.
М а т ь. И его накажут.
М а й о р. Непременно. Но если у него не обнаружится более тяжких грехов, то… очевидно, условно.
М а т ь. Он у нас, в общем, очень… то есть вполне хороший мальчик… Все это просто какая-то напасть! Мы хотели ему только добра…
О т е ц. Да! (Заметив, что майор рассеянно разглядывает магнитофон.) Только добра… Вот и магнитофон купили ему с добрыми намерениями. Во всех газетах тогда без конца писали об этом новом методе обучения. Вы слыхали? Человек спит, а магнитофон тихим голосом читает ему какую-нибудь лекцию… Мальчик очень хотел попробовать, и мы купили ему. Главное, чтобы молодой человек все время учился чему-нибудь полезному.
М а й о р. Да? Значит, начал учиться во сне с помощью магнитофона? Действительно, интересно… (Нажимает кнопку. Звучит агрессивный, навязчивый рефрен «Криминального танго». С некоторым недоумением.) Да, разумеется… Но теперь нам, кажется, действительно пора. До свидания. (Уходит.)
О т е ц. До свидания! (Провожает майора, быстро возвращается и выключает магнитофон.) Пленку с этими криминальными воплями надо сейчас же стереть. Страшно подумать, как она меня только что подвела… (Пауза.) О чем ты думаешь, жена? (Потирая руки.) Я думаю о том, что гроза миновала нас, не разразившись… Но должен добавить — я очень недоволен твоим сегодняшним поведением. Очень.
М а т ь. А я недовольна твоим поведением за все последние годы.
О т е ц. Что за тон?..
М а т ь. С тобой это абсолютно правильный тон.
О т е ц. Как ты со мной разговариваешь? Советую тебе подтянуть тормоза, дорогая… (Взял с полки какие-то бумаги, разглядывает их.) Лучше всего успокаивает нервы работа… Я бы хотел продиктовать тебе кое-какие интересные мысли к статье о молодежи. Может быть, сядешь за машинку…
М а т ь уходит направо.
Жена, ты что, не слышишь?.. Жена! Жена!!
М а т ь входит, останавливается.
Я привык, что ты сразу приходишь, когда я зову. Иди садись за машинку!
М а т ь. Нет. (Пауза.) Нет.
О т е ц. Какого черта — нет?..
М а т ь. Ты знаешь, я всегда держу свое слово. Теперь слушай: я ухожу от тебя. Сегодня, когда вернется Янус, мы уйдем к моей маме. Сюда я больше не вернусь. Никогда. Даю слово! Я хочу, чтобы Янус стал действительно порядочным человеком. Без домашнего террора. (Поворачивается, чтобы уйти.)
О т е ц. Сейчас же садись за машинку и слушай, что я буду диктовать.
М а т ь. Нет. Я больше никогда не приму участия в твоей работе. Не хочу. Я ненавижу флюгеров. Ненавижу!
О т е ц (едва сдерживая себя). Жена!
М а т ь. Я всегда, все эти годы, подчинялась тебе во всем, чтобы сохранить в доме мир. Шла по первому твоему зову. Больше я не приду. Понимаешь? Не приду!
О т е ц (подсознательно чувствуя опасность, быстро перестроился). Не придешь, если я позову?.. (Снова улыбается своей много раз испробованной улыбкой, подходит к жене, уверенный в своей власти над ней; мягким, ласковым голосом.) Дорогая… Ты всегда приходила и будешь приходить по первому же моему зову… Ты мне нужна, я не могу без тебя работать. Ты ведь знаешь, я начинаю путаться в мыслях, если мне приходится смотреть на чистый лист бумаги и кончик своего карандаша… Я обязательно должен диктовать, и только тебе…
М а т ь (отступая к дверям). Нет. (Уходит.)
О т е ц (усмехается, но самоуверенность его поколеблена; он прохаживается по сцене и, как обычно, не повышая голоса, зовет жену). Жена!.. Ты слышишь, жена!.. (Взгляд его становится настороженным, он зовет уже гораздо громче.) Жена! (Затем снова — нетерпеливо, с какими-то истерическими нотками в голосе.) Жена! (Пауза.) Жена! (Его голос похож на рев.) Жена! Жена!
И только теперь отец вдруг осознает, что он теряет. В страхе прислушивается. Слушает долго, напряженно, но никто не идет. Медленно, медленно закрывается занавес.
Драматургия жизни и жизнь драматургии
В ноябре 1981 года Эгону Раннету, известному эстонскому писателю, исполнилось семьдесят лет. Его писательский стаж вдвое короче.
Профессиональным литератором Раннет стал лишь в конце сороковых годов, а первую многоактную пьесу создал в 1956 году, сорока пяти лет от роду. До этого литературный и драматургический опыт его исчерпывался газетно-журнальной публицистикой да несколькими одноактными пьесами сатирического склада.
Взяться за перо серьезного драматурга Раннета побудила иллюзия, свойственная многим начинающим писателям. В середине пятидесятых годов он задумал роман об эстонской деревне. К этому времени Эгон Раннет был уже членом Союза писателей — его рекомендовал Аугуст Якобсон, широко известный прозаик, драматург и общественный деятель. Солидный роман стал бы своего рода визитной карточкой молодого писателя и зрелого уже человека.
Но роман не давался. Материал собран, персонажи будоражили фантазию. Тем не менее замысел романа все еще казался автору недостаточно ясным, а композиция — путаной. Тут и пришла спасительная мысль проверить себя в более легком, как казалось тогда, жанре — драматургии. На основе черновика романа за короткий срок пишется пьеса «Совесть». Проблематика ее жизненно острая — растущая хозяйственная самостоятельность колхозов и их взаимоотношения с машинно-тракторными станциями, где сосредоточена вся сельхозтехника.