Песок и время - [27]

— Ну, ты закрутил, брат. Ладно, будем дружить! Я слышал, тебе Крюков постельного белья не дал. Приходи вечером в гости. Супруга подберет пару простыней, пододеяльник, наволочку.

— Спасибо, Марат.

— Входи, знакомься. Это моя жена, Надежда.

— Сергей, — представился Мартынов.

Смуглая молодая женщина вынесла из комнаты комплект постельного белья:

— Не новое, но чистое.

— Благодарю вас, Надя! Я уже написал жене в письме, чтобы везла с собой белье. Как только они с сыном прилетят, я вам все верну.

— Не беспокойтесь, к тому времени мы уже уедем в Союз. Оставьте себе.

В соседней комнате раздался громкий детский плач.

— Ой, Софочка проснулась, — взмахнула руками хозяйка и заспешила к ребенку.

— Дочь? — спросил Мартынов у Рафикова.

— Да, Софией назвали. Она в Ливии родилась в прошлом году. Представляешь, Сережа, вырастет, паспорт пойдет получать, а там будет написано, — место рождения город Сирт, Ливия.

— Забавно, — ответил Сергей. Подкинул в руке комплект белья: — Начнем жизнь строить с белого листа.

— Вот именно, строить, а не перестраивать, — заметил Марат.

— Думаешь, не потянет Горбачев?

— Думаю, что нет! Кто такой Горбачев? Продукт системы. Система не даст ему развернуться. Да и слабоват он, слабоват. Не профессионал Михаил Сергеевич, увы… Амбиций много: «идеи», «гласность», «правовое государство». Дел не видно. Говорильня сплошная. Продовольствие по талонам, очереди вдоль кварталов, вырубка виноградников. Шептаться по кухням перестали, а что толку? Демагоги у руля корабля, взяточники. Посмотри, как ливийцы живут. Экономическая блокада уже почти год продолжается, а паники, очередей нет. Верят себе в Аллаха, живут спокойно. Продукты есть в магазинах. На рынках ассортимент еще больше.

Добывают нефть, приглашают иностранных специалистов, строят дороги, морские порты. Уверенность чувствуется в завтрашнем дне. В отпуск приезжал в Союз: что в Москве, что в Казани, эйфория постепенно проходит у людей. Что дальше? Национальной идеи-то, вокруг которой можно бы было организовать построение общества, нет?

Мартынов, глядя в окно, задумчиво произнес:

— Профессионализм и любовь — вот, по моему убеждению, те два столпа фундамента, на которых можно начинать стройку. Только профессионалам в любых отраслях, в любых ипостасях поверю я. А любовь… Без любви к природе, к людям, близким и далеким, любви ко всему, что нас окружает, поверь, Марат, ничего не построить, ничего…

— Не утопия?

— А ты что предлагаешь?

— На двух столпах? Я бы добавил еще парочку для равновесия — культуру и духовность, веру в высшее начало.

— Ты мусульманин, Марат?

— Да, а что?

— Чувствуется спокойствие у тебя в душе, Марат.

— И что, Сереж? Но нас с тобой-то никто и не спросит, не так ли, про эти каноны, про веру, любовь, профессионализм? Обложат особым налогом — джизьей. Хотя, поживем, увидим, Сережа.

Сергей, затушив сигарету, ответил:

«Я толстую книгу листаю, строчки бегут, — это фантастика, это роман:

Где-то страна есть под названьем „Поле чудес“.

Там дивный лес, яркий свет, Эдем, и говорят, она настоящая и не обман.

И я тороплюсь посмотреть на этот Рай, на девственный лес. Вот в путь я собрался. Дорога на Запад к холму привела. Под холмом тем поляна, все признаки Рая: птицы летают, стрекочут, воздух чист и прозрачен, вода в ручье синевой зажурчала и потекла. По поляне снуют жучки, паучки, муравьи. Паутинки летают, и свои трели выдают соловьи.

Жители не живут, а словно играют — забот, суеты и хлопот не ведают и не знают.

Легки их походки, взгляды приветливы и смешны. Барабан на поляне они без устали крутят с охоткой, им выпадают секторы разные, цифры, очки, музыка веселит, и порой выпадают им сувениры-призы. Кто приз получает, тот право имеет верховодить страной.

Жители не спорят, не шумят, не галдят, участь они свою знают и продолжают вдохновенно играть. Стрелка на приз снова укажет, и „Полем чудес“ завладеет другой.

Главу дочитав, я на Восток заспешил. Там, за холмом, страна есть с названием похожим — „Поле чудес“, где торжествует мир, труд и прогресс. Там девственный лес.

Видишь, вдали свет красный моргнул? На его призыв я повернул.

Холм обогнув, я в царство иное попал.

На троне, руки важно скрестив, восседает Владыка — взгляд его строг и невозмутим.

Вельможи и знатные дамы в поклонах склонились пред ним, звучит таинственная музыка, — органный хорал. Везде красуются лозунги, транспаранты, плакаты…

Владыка уважает охоту, любит побрякушки, парады.

Суетится народ, катая тачки по кругу, в руках сжимая кирки, лопаты.

Сверху, из замка, в них вельможи и дамы кидают подачки, сувениры, призы.

Воздух чист и опрятен, в нем витает и кружится порядок. Жители довольны, скромно одеты, просты, рубят лес в стране под названьем „Поле чудес“.

Деревья тут же вновь вырастают среди могил и оградок. Они не ропщут, не стонут, они знают: Династия ими непоколебимая, вечная правит, позволяя иметь жизнь и сувениры в подарок. Из круга им не вырваться, как ни крути.

Главу дочитав, на холм я взошел. Под холмом туман. Под холмом девственный лес.

Под холмом хохот и смех, музыка — органный хорал. Крутятся тачек колеса, визжит барабан.