Песочный трон - [14]

— Не скажи, — выбравшись из воды и подняв руки так, чтобы служанкам проще было ее вытирать, сказала Валения. — Его вкусы, конечно, таковыми и остались. Но его советы и решительность весьма ценит король.

— Тем хуже для него.

— Не недооценивай противника, Эрри. Для таких как мы, это может закончиться плохо.

Эрвианна поджала губы и чуть приподняла подбородок, позволяя вытереть шею и декольте.

Противника…

Все же, как много изменилось за эти два года.

— А союзники при дворе у нас есть?

— Не так много, как раньше. И большинство из них в немилости. Но — да, есть.

— Ты так и не сказала, каковы цели всего этого спектакля.

— Высокие, Эрри. Высокие.

На какое-то время в пещере повисла тишина, нарушаемая только шуршанием ткани, которой служанки растирали тело женщин после купания. Но после своды вздрогнули, от внезапного смеха младшей герцогини.

— Ты сама не знаешь — каковы цели, правда, мама? Ты слепо следуешь плану отца, не представляя каков будет конечный результат. О, Великие, я рискую головой ради целей человека, который более двух лет, как отправился, как гниет в земле.

— Не говори так, — взвилась Валения. — Пусть мы не знаем, чем это все закончится, но я уверена, что риск более чем оправдан.

— Мда, — отсмеявшись, сказала Эрвианна. — Более дурацкого объяснения сложно придумать.

— Не нравится — возвращайся к мужу и терпи побои дальше, даже не попробовав, что-то изменить.

По лицу Эрри прошла судорога и на щеках заходили желваки.

— Низко.

— Оправданно, — невозмутимо сказала Валения.

— Ты слепо веришь в то, что отец не мог ошибаться, — через какое-то время сказала Эрвианна. — И это меня пугает. Я вверяю жизнь своего сына в руки покойника, мама.

— Ты обещала…

— Сделать все, что в моих силах, — оборвала ее Эрри, нагибая голову вперед, чтобы служанки защелкнули сложные застежки платья. — Но рисковать жизнью сына, ради призрачных целей, выше моих сил.

Валения молча, надевала кольца и защелкивала светящиеся браслеты, грубо оттолкнув девушку, порывавшуюся ей помочь.

— В королевском дворце ты получишь все, что тебе потребуется, Эрри. В том числе и письма отца, адресованные тебе, — процедила она сквозь зубы. — Тогда решишь, готова ли рисковать.

На что получила обворожительную улыбку от дочери. И сама улыбнулась.

— Теперь я более чем уверенна в успехе, — блеснула Валения ровными белыми зубами.

— Не стоит недооценивать противника, мама.

— И… Эрри… Ты знала о том, что Роневан…

— Не стоит поминать имя моего мужа, — резко оборвала Валению дочь. — Пусть покоится с миром.

Но даже эти слова не могли испортить настроения герцогини де Саменти, поднимающейся по узкому проходу вслед за двумя светящимися браслетами немого слуги Живительного источника. Тем более, когда она вышла на солнце и увидела свою дочь.

Сиятельная герцогиня де Байе, снова была прекрасной, как в лучшие времена. Ее кожа снова чуть потемнела, как от долгого пребывания под солнечными лучами, и отливала перламутром, а волосы цвета светлого меда, отбивали солнечные лучи, даже под тонким покрывалом. Даже ее худоба стала скорее притягательна, чем отталкивающая. И только янтарные глаза так и остались холодными, как у бездушной мраморной статуи.

— Теперь ты готова предстать перед королем Арнгвирии, — улыбнулась Валения.

На что Эрвианна едва заметно и несколько кривовато улыбнулась. И мысленно напомнила себе, ради кого впутывается в паутину дворцовых интриг.

Солнце едва оторвалось от горизонта, когда герцогиня де Байе с мужем, матерью, небольшим отрядом стражи и парой десятков слуг, отправилась на север в сторону столицы.

Позади осталась челядь, уже сбившаяся с ног, носясь по замку Байе, собирая недостающие вещи и мысленно проклиная обеих герцогинь, графа и королевскую чету вместе с принцем и хостийкой принцессой. Но только мысленно. Везде есть глаза и уши.

Она еще раз окинула взглядом замок, машущий им вслед флагами на шпилях, и спряталась за шторками, прикрыв глаза и борясь с накатывающей паникой.

Где-то в душе звенела, на одной ноте тревога, отдаваясь покалыванием в кончиках пальцев.

Две недели.

Две недели целыми днями с утра до самых сумерек, мать заставляла ее вспомнить, кем она является по праву рождения. Больше Эрри не могла отсиживаться в покоях или прятаться в саду. С утра до вечера прогулки на свежем воздухе, швеи и ювелиры, бесконечная чреда лиц, которые утомляли отвыкшую от всего этого Эрвианну.

Не получалось пропустить и трапезы. И обязательно в столовой.

— Держи лицо, моя дорогая. При дворе не станут щадить твоих чувств и, почуяв слабину, укусят побольнее.

Это не нужно было рассказывать герцогине де Байе.

Память и без того услужливо подбрасывала ей сцены из прошлого. Одну за одной, словно Эрри оказалась в центре беснующегося карнавала…

Карета подпрыгнула на очередной кочке и Эрвианну замутило.

Она постучала ладонью в стенку за спиной и возница, громко выкрикнув приказ лошадям, остановил карету.

Эрвианна вышла медленно, качнувшись, едва ступив на твердую почву. Но руку, предложенную Рейхаллем, отвергла. Еще не хватало ему попасть в немилость из-за своего рвения. И даже не соизволила сгладить неловкий момент вежливой улыбкой. Не стоит злить графа.