Песня волка - [33]

Сломанная Стрела водрузил на нос очки и взяв фотографию, вытянул ее перед собой. Его лицо не выразило никаких эмоций: ни усилия вспомнить, ни любопытства, ни узнавания. Вообще ничего.

— Вы говорили с шерифом? — вдруг спросил он.

— Да. Шериф утверждает, что именно он убил Озерного Бобра.

Сломанная Стрела опустил снимок, снял очки и постучав ими по фотографии, заявил:

— Этот белый появлялся у меня полтора месяца назад. Он долго здесь все смотрел, потом спросил есть ли у меня, что-нибудь настоящее.

— Настоящее?

— Да, — с достоинством кивнул Сломанная Стрела. — Он хотел, чтобы я продал ему старинную вещь, такую которая принадлежала бы шаману и обладала некой силой. Но у меня нет таких вещей. Тогда он спросил где найти Слушающего Воду. А этот парень, как раз здесь крутился. Он обычно стоит у магазинов и выпрашивает на выпивку. Никчемный человек. И когда белый вышел от меня, он увязался за ним. Я видел, как он что-то говорил ему. Поначалу белый слушал без интереса, а потом вдруг загорелся и пошел за Слушающим Воду. Озерному Бобру не повезло с внуком.

— Я знаю, что после смерти Озерного Бобра, Слушающий Воду попал в больницу.

— Так и есть. Парень потерял себя в виски. У него началась белая горячка.

— Как мне проехать к больнице, Сломанная Стрела?

Индеец объяснил и Эшли, поблагодарив его, поехала в указанном направлении.

Больница старое здание с небольшой новой пристройкой, встретило ее суматохой. Здесь ощущалась явная нехватка больничного персонала. Она подошла к медсестре за стойкой и, показав свой значок, попросила связать ее с главврачом. Медсестра принялась обзванивать этажи, пока не нашла его, после чего передала трубку Эшли. Представившись, она попросила его о встрече и он любезно пригласил ее в свой кабинет.

— У меня есть для вас всего лишь пятнадцать минут от силы, — заявил он. — Что вы хотите узнать?

— Я бы хотела поговорить с вашим пациентом Слушающим Воду.

Доктор Уэлбик бросил на нее непонятный взгляд и Эшли кольнуло нехорошее предчувствие.

— К сожалению это невозможно, — сказал он.

— Невозможно? — она начала подозревать, что здесь не обошлось без вмешательства шерифа.

— Он умер.

— Умер? От чего? От белой горячки?

— Вот именно. Слушающий Воду покончил жизнь самоубийством. Он повесился.

— Когда это случилось? — у Эшли вдруг пересохло во рту, она с трудом проговаривала слова.

— Три дня назад, в четыре утра.

— У вас есть его фотография?

— Конечно.

Доктор Уэлбик включил компьютер и открыл архивную программу.

— Прошу вас.

Эшли встала, обошла стол и взглянула на фотографию на мониторе. Потом, деревянно прошла обратно к стулу и села.

— Детектив? — Уэлбик встревожился заметив ее бледность и запекшиеся губы.

Она хватала ртом воздух, дышала тяжело, признак приближающегося обморока.

— Вам дурно? Погодите, у меня есть нашатырь…

— Нет… не нужно… Все в порядке.

Это был удавленник из ее сна. Она отлично помнила тот день, когда проснулась в четыре утра от своего кошмара.

— Он оставил какую-нибудь записку?

— Он накорябал на стене ложкой одно лишь слово, совершенно лишенное смысла: "у кте" — "Он идет". Полагаю, причиной самоубийства стал его горячечный бред.

— Шериф был в курсе произошедшего?

— Конечно. Мы в первую очередь сообщили ему. Племенной совет и город взяли на себя организацию его похорон.

Сукин сын! Эшли была вне себя и это подействовало на нее лучше всякого нашатыря. Главврач с тревогой наблюдал за ней, пока не убедился, что его посетительница полностью пришла в себя.

Эшли вышла из здания больницы и двигаясь механически словно заводная кукла, дошла до своей машины. Там, положив руки на руль, она какое-то время сидела неподвижно, смотря прямо перед собой. Значит, Слушающий Воду повесился в тот предрассветный час, когда привиделся ей в пустом доме Фрискина. На следующий день в том же месте, до нее дошли его предсмертные слова: "Он идет". От испуга и нереальности происходящего, она не смогла увидеть явного: он предупреждал ее об опасности. Видимо тяжесть содеянного настолько тяготило его душу, что он пытался, хоть как-то, исправить содеянное.

Так внесло это хоть какую-то ясность в ее дело или еще больше запутало его? Логика событий ей была понятна, но то, что покончивший самоубийством человек явился е ней, чтобы сообщить об опасности, не укладывалось в ее понимание. В полном разладе сама с собой, Эшли двинулась дальше. Она решила не думать об этом пока не соберет достаточно информации.

Музей, одноэтажное широкое здание, располагался на окраине Уошборна. Возле него было установлено типи с откинутым пологом, что позволяло рассмотреть нехитрую обстановку внутри: две раскрашенных глиняных фигуры мужчины и женщины выполненных в натуральную величину, одетых в одежды степных индейцев конца века. Эшли вошла в прохладу безлюдного, просторного зала и миновала стенды и витрины за которыми красовались предметы обихода сиу.

За витринами висели домотканые одеяла, пояса расшитые бисером, мокасины, ноговицы, рубахи расшитые иглами дикобраза или окрашенными деревянными бусинами, головные уборы из перьев, трубки, скальпы, черепа бизонов и медведей, колчаны со стрелами и томагавк.