Песня реки - [69]

– Бедная моя Анна, – прошептал он. – Как же тебе досталось в этой жизни, моя хорошая.

– Я бывала и счастлива. Поэтому не стоит так уж жалеть меня, Филип. Просто постарайтесь быть терпимым ко мне, как были до сих пор.

– А вы представляете себе, что будет дальше с нами… с вами и со мной? – спросил он.

Анна чувствовала его теплое дыхание у себя на макушке. Она слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Знаю только, что вы останетесь в моем сердце, в фантазиях и мечтах навсегда.

– Вы будете мечтать обо мне, Анна?

– Если б вы только знали как! – с подкупающей прямотой призналась она. – Боюсь, это даже испугало бы вас.

– Ни в коем случае! От этого я стал бы очень гордый и сильный. И куда лучше, чем сейчас. – Положив подбородок на ее макушку, он спросил: – Как вы думаете, когда все это кончится, вы сможете приехать во Френчмэн-Пойнт?

– Да, если бы Бришары этого захотели. Все без исключения. И потом… ведь у вас остается Ирландка! – Ее плечи дрогнули в беззвучном смехе.

Филип, не разжимая объятий, опустил руку пониже спины и наградил Анну ощутимым щипком.

– Я и не знал, что вы такая насмешница, мисс Роуз.

Она поймала сзади его руку и крепко сжала ее.

– Зато я всегда знала, что вы не джентльмен, мистер Бришар.

Филип, продолжая улыбаться, потянулся к коробке с игрушками, где стоял фонарь. Снял его и высоко поднял над лестницей, готовясь проводить Анну в дом.

Глава 12

На следующий день Анна прощалась с Клодетт Бришар. Первые лучи солнца уже проникали сквозь ставни, когда она вошла к ней в спальню.

– Жаль, что вы так скоро уезжаете. – Девушка заставила себя улыбнуться, чтобы скрыть огорчение. – Я ужасно не хочу отпускать вас, Анна.

– Я знаю, Клодетт, – растроганно сказала она, присаживаясь на постель к своей новой подружке. – Мне тоже грустно расставаться с тобой. – Анна с грустью смотрела в чистые серые глаза, точь-в-точь такие же, как у брата. Заметив это поразительное сходство, она почувствовала себя выбитой из колеи. – Ничего, милая, все, что ни делается, к лучшему. Может, я еще вернусь. Возможно, даже раньше, чем ты думаешь.

– Правда? – оживилась Клодетт. Проблеск надежды совершенно преобразил ее личико. – Значит, Филип попросил вас выйти за него замуж?

– Господь с тобой! – испугалась Анна и даже перекрестилась. – Я совсем не то имела в виду. Просто вы все очень добры ко мне и дружно приглашаете в гости. Если будет возможность, я непременно приеду. Я так хотела бы снова повидаться с тобой!

У Клодетт задрожала нижняя губа, и лицо ее вновь омрачилось. Ее пальцы нервно скручивали пикейное покрывало, превратив его в жгут.

– Я люблю брата, но иногда он ведет себя как какой-то остолоп! Только, пожалуйста, не оправдывайте его. Если вы уезжаете из-за него, это ужасное недоразумение…

– Нет-нет, это совсем не так. Он, как и все вы, говорит, что я могу оставаться у вас сколько захочу. И я действительно чувствую себя здесь как дома. Но есть вещи, с которыми я должна считаться, и еще есть много чего…

– Если вы все еще корите себя за то, что случилось со мной, то это совершенно напрасно. Вы нисколько не виноваты. Как вы могли предвидеть, что взбредет в голову этому ужасному человеку?

– Отчасти ты права, но я буду чувствовать себя менее виноватой, если ты пообещаешь мне одну вещь. Делай, что тебе велел доктор, и слушайся маму. Тогда я смогу спокойно уехать.

Клодетт опустила голову, но продолжала шаловливо поглядывать на Анну из-под вскинутых бровей. Ее блестящие глаза, напоминающие два светящихся уголька, излучали упрямство.

– Так ты обещаешь мне? – допытывалась Анна, пряча улыбку.

– Да, – неохотно согласилась Клодетт, – если и вы пообещаете, что будете осторожны и не попадете им в лапы. Обещаете?

– Конечно! И я обещаю тебе писать, как только узнаю, что это безопасно. Хорошо? – Анна поцеловала Клодетт в щеку и поднялась с постели. – А теперь я должна идти. Когда я поднималась к тебе, Хакаби пошел за экипажем. Мой чемодан уже стоит у двери. Мне будет недоставать тебя, Клодетт. У меня было не много подруг. – Анна в последний раз улыбнулась девушке.

– Мне тоже будет вас недоставать. Вы уедете – и станет так одиноко. И Филип, вероятно, будет ходить со сжатыми челюстями, сердитый как аллигатор.

Анна тихонько рассмеялась.

– О, я не думаю. Вряд ли его плохое настроение продлится долго.

Лицо Клодетт помрачнело еще больше.

– Будьте осторожны, Анна. И не позволяйте никому обижать себя.

Анна повернулась к двери и помахала рукой на прощание. Дойдя до лестницы, она услышала, как Клодетт в своей спальне разразилась обвинениями в адрес брата, хотя его там и близко не было.

– Черт тебя возьми, Филип! Не мог ничего сделать, чтобы она осталась!

Когда Анна сошла вниз, все члены семейства были в сборе. У тротуара стоял экипаж, предназначенный для дальних поездок. Старший Бришар, опершись локтем на столбик у перил лестницы, смотрел, как Анри с Хакаби несут чемодан. У Филипа было такое заупокойное выражение лица, будто два могильщика проносят мимо гроб с телом дорогого ему человека, а не кофр с одеждой.

Чтобы внести какую-то светлую нотку в это мрачное утро, Моника нарочито оживленно разговаривала с Анной о предстоящем путешествии.