Песня огня - [37]

— Возможно, удастся, — согласился герцог, потирая руки, — возможно, я намекну ему на то, что нам угрожает мятеж. Эдуард — как ты, Грэлэм де Моретон. Больше всего он любит воевать. Ну, мне пора. Миледи, я приехал в Вулфтон, опасаясь надолго впасть в хандру от церемонии, которая нам предстояла. Встреча с вами стала очаровательным и неожиданным сюрпризом, внесшим разнообразие в мою стариковскую жизнь, и я благодарен вам за это.

Глава 10

Кассия тщательно подобрала юбки из опасения запачкать их в размякшей от дождя глине. Дождь шел сегодня с полудня. Просто позор, думала она, что грязь развезло так близко от кухни. По-видимому, ее муж не проявлял интереса к помещению, где для него готовили пищу; однако Кассия пока что решила держать свое мнение при себе.

— Ты не слишком утомляешься?

— О нет, милорд, — поспешила ответить Кассия, — ваш дом по-настоящему велик, но я хочу видеть все.

— Даже оружейные мастерские?

В низком голосе мужа прозвучала беззлобная усмешка, и Кассия, ободренная этим, шаловливо улыбнулась в ответ.

— Да, — ответила она, — даже это. Возможно, я смогу дать оружейнику несколько полезных советов и не разочарую.

После оружейных мастерских они направились во двор, где рыцарь держал охотничьих соколов. Заметив интерес и возбуждение жены, Грэлэм преподнес ей в подарок сокола-сапсана.

— Он теперь вправду мой? — спросила Кассия, любуясь прекрасной птицей, загадочно смотревшей на нее немигающими глазами.

— Да, он твой.

— О, благодарю, милорд!

Не задумываясь Кассия, в восторге от столь щедрого подарка, сжала руку мужа.

— Ты любишь охотиться? — удивился Грэлэм, глядя с улыбкой на жену сверху вниз.

Она кивнула со счастливым видом и, отвернувшись, тут же принялась ворковать со своим соколом.

— Как его имя, милорд?

— Представь себе, его имя — Хок[3]. Она звонко рассмеялась.

— О нет, — сказала она, глядя на птицу, — он слишком благороден, чтобы носить столь нелепое имя.

— Когда ты окрепнешь, мы отправимся на охоту, — пообещал Грэлэм. — Хок может принести тебе цаплю с такой же скоростью, с какой летит в свободном полете.

Кассии хотелось доказать мужу, что она вынослива как мул, но, по правде говоря, молодая женщина чувствовала усталость. Долгое путешествие отняло у нее много сил, да еще вслед за этим ей пришлось встретиться с незнакомцем, ставшим ее мужем.

— Благодарю вас, милорд, — ответила она. — Вы очень добры.

Голос ее прозвучал столь искренне, что в эту минуту Грэлэм почувствовал непривычное для себя смущение.

— Твой отец, миледи, — сказал он резко, — возможно, был слишком щедр на похвалы мне.

— Мой отец, — возразила Кассия твердо, — никогда не ошибается в своих суждениях о человеческой натуре.

— Так, значит, Морис сказал тебе, что я добр?

— Да, конечно. И вы подарили мне сокола.

— Ну и что же? — Грэлэм почувствовал, что проявить должную суровость ему в этот раз, не удастся, — Пойдем, Кассия, опять начинается дождь. Я не хочу, чтобы ты расхворалась.

Рыцарь зашагал к замку, и Кассии снова пришлось приподнять подол, чтобы не отстать от него. Неожиданно раздался ее крик, и, обернувшись, Грэлэм увидел, как его жена скользит на мокром булыжнике. Он поймал ее и понес на руках с необычайной легкостью.

— Какая я неуклюжая, — пробормотала она задыхаясь.

— А весишь не больше ребенка.

Кассия повернулась в его объятиях; он ощутил прикосновение ее нежной груди, и тело немедленно ответило на это прикосновение. Она была его женой, и если бы он пожелал, то мог бы взять ее тотчас же.

Не подозревая о том, какие мысли бродят у мужа в голове, Кассия тихонько рассмеялась.

— Когда я выздоравливала от лихорадки, мой отец постоянно вливал в меня свое аквитанское вино. Я опасалась, что стану пьяницей с красным носом. А теперь я обещаю, милорд, что скоро стану жирной, как весенняя гусыня.

Он не ответил, и Кассия, довольная собой, вновь улыбнулась. Он был добр и силен и даже в чем-то походил на нее. В этот момент она почувствовала, как рука, державшая ее под коленками, напряглась, и по щекам ее медленно разлился прелестный румянец. Кассия склонила головку на его плечо. Они были уже в зале, и Грэлэм продолжал прижимать ее к себе.

— Добрый день, милорд.

Грэлэм слегка ослабил хватку и опустил Кассию на пол.

— Бланш, — сказал он, — вы знакомы с Кассией?

— Рада приветствовать вас, — проворковала Бланш нежным голоском.

Она не сводила глаз с молодой женщины, стоявшей столь близко к Грэлэму, и улыбалась. Уж она-то знала, что Грэлэм предпочитает женщин с более пышными формами, и, конечно, не удовлетворится этой пародией на жену. В течение долгой предшествующей ночи и столь же долгого дня Бланш в конце концов примирилась с тем фактом, что ей никогда не стать госпожой Вулфтона и женой Грэлэма. Острая неприязнь к Джоанне помешала ей ясно понять тщетность ее надежд и заметить растущую антипатию Грэлэма к своей невесте.

Но Джоанна уехала, а Кассия была здесь, и она уже повенчана с Грэлэмом.

Фальшивая улыбка не коснулась глаз, но Кассия, все еще взволнованная своей реакцией на объятия мужа, не заметила этого.

— Благодарю вас, — любезно сказала она. — Я свояченица лорда Грэлэма Бланш де Кормон. Не желаете ли эля, милорд?