Песня длиною в жизнь - [80]
В любом случае их имена не появятся на одной афише до премьеры «Звезды без света». И после нее тоже. Эдит подумала, что никогда они не будут напечатаны одним шрифтом. Внезапно все ее существо затопила грусть, сжалось горло. Эдит выпила немного вина. Она попыталась утешиться тем, что это разделение касается лишь творчества и важно для них как для музыкантов. Кроме того, она не считала свою миссию выполненной полностью.
Подали еду — ростбиф в восхитительном соусе с картофелем и зеленью. Какое-то время они наслаждались трапезой в тишине. Большинство гостей с таким же воодушевлением управлялись со своими столовыми приборами, тихо ели, мелодично звенели бокалы, сопровождая тосты. «Генерал» подошел к столу Эдит и Ива и поинтересовался, понравилось ли им. Оба удовлетворенно кивнули. Эдит наелась быстро и отодвинула свою тарелку.
— Тут еще много осталось, если тебе хочется, ешь, дорогой. А у меня разыгралась жажда. Мы должны заказать еще вина.
Он с удовольствием взял то, что она не доела. Он был молод и, казалось, никогда не мог насытиться. Она поймала себя на том, что все чаще смотрит на него не как возлюбленная. «Как его мама», — пронеслось у нее в голове.
Она внимательно следила за тем, как он делает знак хозяину принести еще бутылку пино-нуар. «Почти безупречный жест», — удовлетворенно подумала она. В следующий момент она разозлилась на себя за эту мысль, которая была такой же материнской, как и предыдущая.
— Тебе стоит подумать о концерте, — предложила она внезапно. — Сольный концерт Ива Монтана на сцене театра «Л’Этуаль» будет длиться два часа. После этого тебя назовут великим и несравненным.
Он судорожно вздохнул. Она увидела, что он колеблется между возбуждением и паникой.
— Что мне делать в одиночестве на сцене этого театра целый вечер? До меня этого никто не делал.
— Делал. Морис Шевалье. — Она подумала, стоит ли ей добавить, что и она принадлежит к этой элите. Лулу арендовал для нее «Л’Этуаль» на две недели с середины сентября. Подбирал для нее музыкантов, с которыми она уже была на гастролях. Но для Ива это будет первым опытом.
— Хм, — промычал Ив. Он молчал, доедая остатки ее порции, и выглядел настолько погруженным в свои мысли, что, она была в этом уверена, с трудом ощущал вкус нищи.
Наконец он аккуратно положил столовый прибор на тарелку и снова посмотрел на нее.
Его вопросительный взгляд встретился с ее взглядом.
— Думаешь, я смогу это сделать? Наверное, у меня хватило бы смелости на сольный концерт. Но мне пришлось бы много репетировать для этого, Малышка. Ты ведь знаешь, что надо делать, правда?
Она поняла, что ему нравится ее идея. Добрым знаком стало и то, что Ив не собирался бросаться в крайности, а подумал сначала, как все подготовить и улучшить. Хорошей идеей было продолжить формировать его, пока он не достигнет пика своей карьеры. Она улыбнулась и кивнула.
Да, она знала, что надо делать.
В ту ночь она никак не могла заснуть. Ив уже давно спал, уткнувшись в подушки, а она долго ворочалась с боку на бок, пока наконец не решила встать. Мысли о будущем Ива не давали ей уснуть. Босиком она подошла к буфету, где Симона хранила алкоголь, купленный на черном рынке. Стояло теплое лето, и пол приятно холодил ноги, сквозь окна светила луна, падал желтый свет от уличного освещения. К сожалению, в бутылке коньяка, которую Эдит поднесла к губам, осталось всего несколько капель.
Она прокралась к секретеру, включила маленькую лампу и пододвинула стул. Перед ней лежала небольшая стопка бумаг, на которую падал конус света. Она знала, что это были тексты песен, представленные на ее суд. Но сегодня ночью у нее так и не хватило сил победить бессонницу, читая эти тексты. Она сидела, беспомощно вглядываясь в темноту комнаты и прислушиваясь к дыханию возлюбленного.
Повинуясь внезапному побуждению, она открыла выдвижной ящик, вынула белый лист, взяла ручку. И как бы сами собой возникли слова:
Она писала, исправляла, перечеркивала, писала заново, пока не наступило утро. Рассвет заявил о себе игрой самых нежных оттенков: небо окрасилось в фиолетовые тона, постепенно перешло в нежно-розовые и в конце концов вспыхнуло ярко-розовым цветом.
Посмотрев в окно, Эдит озаглавила свой текст: «La vie en rose[81]».
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
1945–1946
«Опавшие листья»
Любовь всегда бежала от меня.И никогда того, кого любила,Я не могла надолго удержать.Эдит Пиаф
ГЛАВА 1
Париж
Слезы готовы были брызнуть из глаз. И она в самом деле вскоре заплакала. Скорее от гнева, чем от обиды и печали. Как этот человек мог додуматься до такого? Как мог предъявлять ей такие претензии? Чтобы убедиться, что не ошиблась, она еще раз перечитала адресованное ей открытое письмо, опубликованное во всех ежедневных газетах. При этом она уже знала его наизусть. Содержание этого памфлета глубоко поразило ее.
Писака, музыкальный критик, заявил, что песни ее новой программы «слишком литературные». Он издевался над артистически высокомерной новой Пиаф, которая теперь не допустила бы в свои новые песни милых жуликов и проституток из старого репертуара. «Она сильно отдалилась от того дорогого мне бедного Маленького Воробушка, который когда-то был правдив, как сама жизнь». Последнее замечание особенно задело Эдит.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Образы составляют нашу жизнь. Реальные, воображаемые, мимолетные, те, что навсегда запечатлеваются в памяти. И пока живы образы, жива история, живы люди, жив каждый отдельный человек. Роман «Годы» — словно фотоальбом, галерея воспоминаний, ворох образов, слов, вопросов, мыслей. Анни Эрно сумела воплотить не только память личности, но и коллективную память целой эпохи в своей беспрецедентной по форме и стилю прозе. И страницы, пропитанные нежным чувством ностальгии, смогут всколыхнуть эти образы в вашем сознании, увековечив воспоминания навсегда.