Песня длиною в жизнь - [78]

— Передайте своему другу, что сегодня вечером я буду ждать его в баре моего отеля.

— Тысяча благодарностей, мадам, это очень мило с вашей стороны. Кстати, мой друг родом из Барселоны, и его зовут Луи Гульельми[77], но он называет себя Луиги.

— Луиги, — повторила она удивленно. — С таким именем он никогда не сделает карьеры.

В этот же момент она разозлилась на себя, что вообще согласилась на эту встречу. Зачем ей тратить свое время на совершенно незнакомого человека? Хотя ей нравилось помогать людям искусства. Начинающий музыкант может привнести в ее жизнь импульс, в котором она сейчас так нуждалась. По крайней мере, в ее профессиональную жизнь. И она снова почувствовала себя одинокой.

Вечером Эдит и Симона пришли в бар отеля. Стоявший за стойкой бармен протирал стаканы. Эдит была удивлена, поняв, что никогда раньше не видела этого молодого человека. Она прошептала подруге:

— Похоже, здесь новый персонал?

Симона прищурила глаза, чтобы лучше видеть, и кивнула:

— Похоже на то.

— Отлично. Тогда, по крайней мере, мы сможем опять воспользоваться кредитом.

Эдит подошла к стойке, встала на цыпочки, лучезарно улыбнулась бармену и объявила:

— Я хотела бы бутылку лучшего шампанского из тех, которые у вас успели охладиться. И, конечно же, еще одну — в номер. Запишите это на мой счет.

— Очень хорошо, мадам, — последовал любезный ответ.

Она оглядела плохо освещенное помещение. В это относительно раннее время посетителей было немного. Музыканты, развлекавшие гостей по вечерам, тоже еще не пришли. За столиком в углу сидел молодой человек, перед которым стоял стакан с водой. Шляпу он не снял. Его кроткому лицу придавали значительности густые усы над полногубым ртом. Он устремил взгляд на Эдит и медленно поднялся, когда увидел, что она тоже смотрит на него.

— Мадам Пиаф, — он снял шляпу и подошел к ней, обойдя стол. — Благодарю вас за то, что уделили мне время.

— Безупречные манеры, — тихо пробормотала Симона.

Эдит указала на стакан с водой.

— Было бы лучше, если бы вы сначала вылили это в цветочный горшок. Симпатичный бармен принесет нам шампанское. Так будет гораздо легче говорить. Я хочу все о вас знать, но больше всего меня интересует, что я могу для вас сделать.

Через три часа и после стольких же бутылок шампанского Эдит пришла к мысли, что Луи Гульельми, он же Луиги, может ей пригодиться. Безработный композитор с классическим музыкальным образованием казался как раз подходящим человеком, который мог бы изложить на бумаге ее идею. Речь шла о мелодии, которую Лулу и Гита признали никуда не годной. Этот факт не только не заставил ее забыть о своем желании, но даже подстегнул к дальнейшей работе. Она придумала еще больше музыкальных элементов. Напев основную тему своему новому знакомому, Эдит спросила, сможет ли он сделать из этого шансон.

— Ты не пожалеешь об этом, — добавила она с надеждой.

Ночью Симона заглянула в комнату Эдит только для того, чтобы сказать:

— Ты сошла с ума! Хоть ты и не тащишь этого Луиги в постель, но при этом даришь ему песню, которая родилась прямо в твоем сердце. Не понимаю.

— Кто-то должен превратить мою идею в настоящий шансон, — возразила Эдит. — Я не могу. Так что мне пришлось найти того, кто сможет. Гита этого не хочет. Так что я позову другого композитора. Это так просто. — Она вставила ключ в замок двери. — А сейчас я бы предпочла, чтобы со мною рядом побыла ты, а не чужой мужчина. Я скучаю по Иву.

Симона улыбнулась и закрыла дверь.

«Я люблю его, а он любит меня, — подумала она, — и поэтому моя жизнь — в розовом цвете».

ГЛАВА 10

Ив был очарован. Он стоял рядом с кабриолетом и смотрел на фон, который за ним находился — написанный на холсте прекрасный пейзаж с кустами, деревьями и узкой дорогой под голубым небом. Очень похоже на местность где-то в Иль-де-Франс[78], но все это было всего лишь иллюзией, работой талантливого сценографа. Старомодный автомобиль был единственным реальным предметом. Чтобы убедиться в этом, Ив осторожно постучал по капоту.

— Ты похож на маленького мальчика, который заглядывает в сверток с подарком, — сказала Эдит, смеясь.

— Так оно и есть, — с энтузиазмом ответил он. — Поверить не могу, что нахожусь на киностудии. Все такое… другое… ни на что не похожее и захватывающее.

В течение нескольких дней она наблюдала, как Ив спотыкался о кабели, смотрел и учился, часто дожидался в стороне, пока не погаснет последний прожектор, даже когда ему больше ничего не надо было делать. Он играл лишь второстепенную роль. Большего Эдит не смогла для него добиться. Он дебютировал в образе молодого автомеханика — друга детства главного героя. Мадлен, которую играла Эдит Пиаф, была девушкой из провинции, которая хотела «попасть в кино» и получила шанс, когда ее голосом заговорили и запели актеры разных кинолент.

История, описанная в фильме, происходила в конце 1920-х годов, когда появившийся звук стал проблемой для многих звезд немого кино, голоса которых не подходили для озвучивания ролей и для музыкальных сцен. В одной из сцен Мадлен (Эдит) и Пьер (Ив) садятся в кабриолет, чтобы прогуляться на природе. По пути они поют песню. И все это в машине, которая не едет, и на фоне нарисованного пейзажа.