Песни улетающих лун - [41]
— Иреле, зачем ты смеешься надо мной?… Ведь так не бывает…
— Бывает, татеню. В сказках все бывает. — Она опять улыбнулась; не двигаясь с места, сама протянула руки отцу. — Ну, что же ты встал как вкопанный? Кум же а гер!
И тогда, спотыкаясь и шаря перед собою, точно слепой, Шейнис двинулся к дочери. Сначала он сделал несколько медленных и неловких шагов, потом, не в силах больше переносить разделяющего их расстояния, бросился к ней бегом.
И в этот самый момент, когда его руки уже готовы были соединиться с ее протянутыми руками, Ирка, смеясь, точно играя с отцом в детскую игру, отбежала, спряталась за стоящую неподалеку осину. — Ирочка! — Яков, не зная, сердиться ли ему или смеяться, кинулся следом за ней. Он заглянул за дерево, заметался, беспомощно прислонился плечом к стволу.
Дочери нигде не было. Шейнис, сам не понимая зачем, обошел дерево несколько раз; сердце его колотилось с безудержной силой.
— Иреле, доченька, — прошептал он, потерянно улыбаясь. — Куда же ты спряталась? Не пугай меня…
— Тателе! Тателе! — послышались веселые голоса. Из-за ближайшей сосны, с разных сторон ствола, выглядывали Семен и Зося.
— Дети! — Яков двинулся к ним, но и они тут же спрятались. — Не надо, не убегайте!
…Ни Семена, ни Зоси за сосной не было. Яков, едва дыша, вернулся к осине, обежал ее дважды, потом опять побежал к сосне. Он остановился на полпути: из-за кустов боярышника седая, как снег, показалась голова матери. Ревекка смотрела на сына внимательно, будто бы вспоминая.
— Маме, маме, зог же зей золн зей ныт антлейфн!
Теперь он бежал к кустам. Нога его зацепилась за что-то, и он полетел на землю. Падая, Яков расцарапал до крови щеку и лоб; поднимаясь, он уже знал, что матери за кустами не будет. Зато теперь немного дальше боярышника, прислонившись к одной из сосен, стояла его жена Геня.
Геня стояла, погруженная в темноту: густые и длинные ветви сосны закрывали ее от лунного света, и то, что увидел он, было лишь очертанием, лишь обманчивым абрисом на фоне высокого дерева… Но Шейнис не мог ошибиться: это была она, жена, тысячи лет назад оставившая его навсегда.
— Геня, жена моя… — Яков шел медленно, словно увязая в земле ногами. — Пожалуйста, не убегай от меня…
Он подходил все ближе, уверенный, что и она сейчас исчезнет в окружившем их мраке, но Геня продолжала стоять. Яков не надеялся ни на что, а она все ждала его, спиной привалившись к дереву, — стояла и не двигалась с места.
Наконец, генерал подошел к ней вплотную. Все еще не доверяя, дотронулся до маленького плеча. В это мгновенье тонкий, точно волшебный луч прорвался сквозь ветви, — глаза их встретились. Она улыбнулась счастливо и испуганно, — так же она улыбнулась тогда, тысячи лет назад, когда после шума свадьбы они впервые остались вдвоем в притихшей, лишь тусклой свечой освещаемой комнате.
Рыдая, Яков бросился перед ней на колени, принялся целовать ее ноги.
— Геня, жена моя! — крикнул он сквозь рыданья высоким, почти мальчишеским голосом. — Ты не оставила меня, а они!…
Лес, наполнившись шумом и ветром, заглушил его последние крики. Деревья вокруг, как девушки в хороводе, разом наклонили и выпрямили свои красивые головы. Семь сов пронеслись над прогалиной и слились с чернотою неба. Бледные пятна луны вздрогнули на качающихся стволах, на сучьях, на тонком ковре травы. Треск, гортанные крики, чьи-то хохот и плач выползли из немеречи, заполонили миры, — и лес наполнился привидениями: у сломанной тонкой березы встал семилетний мальчик с окровавленной шеей, худые лохматые люди — быть может, не люди — кусты? — принялись танцевать, подняв к небу руки, а ближе к шляху вокруг ракиты бегал, приплясывая, длинноволосый старик, — в руках его луною блестящий меч подпрыгивал с громким свистом…
И сквозь колючие сети сосновых ветвей, сквозь их почти непроницаемые тенета все-таки пробивался луч: крyгом падал на землю. Там, возле лунного круга, лежал на траве человек; хватая руками, губами целуя луч, он плакал и все повторял: “Только ты одна, только ты одна…” — одну бесконечную фразу, почти неслышную во все заглушающем шуме.
— Только ты одна, только ты одна, любовь моя…
Глава седьмая. Число
— Ой же, ребе, нашли! — закричал один из хасидов, рыжий хохмач Эли, вбегая во двор и возбужденно размахивая руками. — Нашли одного доходягу!
Реб Борех Злочевер, который в величайшем волнении ожидал на крыльце пропавших учеников, даже подпрыгнул.
— Нашли!? Кого-то еще нашли?
— Нашли, нашли, — скаля беззубый от перенесенной цинги рот, повторил Эли. — Спал себе у дороги, как неприкаянный, — мы его сначала и не заметили. Он, правда, странный какой-то…
— Ну, где же он, мой голубчик? — потирая руки, спросил реб Борех.
— А вон ведут.
И действительно, в калитку уже входили хасиды. Двое из них, низенький Мойше и длинный Авремл по прозвищу “Каланча”, вели под руки худого, в изорванной одежде, еврея. На его запястьях кровоточили рваные раны, глаза были закрыты, и трудно было даже сказать, спит ли он на ходу, пребывает ли в бессознательном состоянии или же находится во власти неведомой какой-то болезни. Но все это прошло мимо внимания реб Бореха, Злочевер приветствовал десятого радостным воплем и, молодецки спрыгнув с крыльца, с распахнутыми руками устремился навстречу гостю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.