«Господа, с сожалением возвращаю Жюльетт. Она не подошла. Финансовых претензий не имею. Напоминаю, что по условиям договора биоматериал и все данные должны быть уничтожены. До свидания. Будьте вы прокляты».
Запечатал, положил ей на живот и закрыл крышку. Потом вызвал курьера.
Свет моей жизни погас, но чернильная тьма никуда не делась, она теперь здесь навсегда.
* * *
В офисе «ГАА» старший партнёр фирмы Джош Степанов утешал плачущего технолога Софию Клеменс.
— Дьявол, девятнадцатый случай за полгода! Две трети возвратов, и я чую, это не конец!
— Клеменс, не реви, деньги на счетах, никто не потребует их обратно, да и не получит, у нас железный договор. — Степанов грубовато ронял слова, но при этом ласково поглаживал женщину по спине.
— Джош, я знаю, но репутация, сплетни… Пойдут слухи.
— Да брось, никто из них и слова не скажет.
— Уверен? Чёртовы садисты. — Она вытерла покрасневшие глаза.
— Ты вроде взрослая тётка, должна бы знать. Ни один мужик не признается, что облажался со своей самой лучшей девчонкой. Ни один.