Песни на «ребрах»: Высоцкий, Северный, Пресли и другие - [45]
Район Нью-Йорка, где располагался «Кисмет», торговый. Повсюду ресторанчики, бары, магазины, лавочки… В соседнем здании находился винный бутик, принадлежавший старому итальянцу по имени Фред. Мы были в приятельских отношениях. Видя, что ко мне каждый божий день приезжают люди, чей род занятий не вызывает вопросов, Фред после очередного наезда, сопровождавшегося неизменными криками, угрозами и порчей имущества, поинтересовался причиной происходящего. Я честно рассказал ему про ситуацию с уже не казавшимся мне добрым «Йозелем».
— Русская мафия хозяйничает в Нью-Йорке?! — возмутился старик. — Дай-ка мне телефон этого Р. Ведь это он заварил всю кашу?
— Не надо, Фред, — стал отговаривать я пенсионера. — Разберусь как-нибудь…
Но он настаивал, и я продиктовал номер. Со следующего дня наезды прекратились совсем, как корова языком слизнула. Тишина: ни звонков, ни засад у квартиры. Прошел день, другой, третий… Всё по-прежнему было спокойно. Неожиданно от знакомого я узнал, что Р. еще неделю назад, бросив работу, квартиру, машину и даже не попрощавшись с женой, уехал из Нью-Йорка в Лос-Анджелес. Получалось, он сбежал в тот день, когда я дал его телефон Фреду. Что за чудеса? Выходит, старик-итальянец одним звонком решил все мои проблемы?! Других объяснений волшебному избавлению от мафии я не нашел и отправился поблагодарить своего благодетеля.
Заглядываю в магазинчик, прохожу между рядами красивых бутылок к прилавку, за которым стоит невозмутимый Фред, и говорю: «Спасибо огромное за помощь, дружище, ты мой спаситель. Даже не знаю, как выразить свою признательность…» Фред смотрит на меня и делает вид, что совершенно не понимает, о чем речь. Как только я снова пытаюсь заикнуться о своей благодарности, он тут же обрывает:
— Руди, о чем ты? Смотри, погода какая замечательная! А хочешь вина? Мне буквально вчера привезли шикарное божоле из Парижа. Заходи по-соседски, пропустим по стаканчику!
Стою, переминаюсь и не пойму, как реагировать. Тут итальянец выходит из-за кассы, приобнимает меня за плечи и ведет неспешно к выходу из своего магазинчика. За шаг до двери мягко разворачивает и отворяет крошечный чуланчик, приютившийся справа от входа. Внутри какие-то хозяйственные инструменты: молотки, стамески, коробки с гвоздями, швабра… Я рассеянно окидываю взглядом весь этот хлам, решив, что старик просто выжил из ума, как вдруг краем глаза зацепляюсь за что-то странно диссонирующее с содержимым кладовки…
В углу, небрежно прислоненный к стене, стоял длинный, с чудовищно огромным диском автомат «Томпсон», каким гангстеры времен «сухого закона» с успехом улаживали любые спорные вопросы. Хитро зыркнув на мою ошалевшую физиономию, Фред спокойно произнес:
— Мы соседи, Руди, и должны помогать друг другу. Если тебе когда-нибудь понадобится что-то из инвентаря, который ты здесь видишь, обращайся!
Пораженный, я горячо пожал ему руку и отправился к себе. Случая воспользоваться «инвентарем», слава богу, больше не представлялось, но могущество легендарной «Коза Ностры» я имел возможность ощутить на деле.
Русский вечер в Линкольн-центре
Нью-Йорк по праву зовут столицей мира. Здесь с избытком хватает всего и всех, а что касается культурной программы, то в Большом Яблоке[29] она удивительно богата и разнообразна: знаменитые бродвейские театры, Метрополитен-опера, джазовые клубы Гарлема, богемные вечеринки и мастерские художников Гринвич Виллиджа… А какие здесь концертные площадки!
В начале 1980-х на подмостках престижных залов, бывало, еще выступали русские артисты первой и второй эмиграции. После войны в Америке уже жили несколько прекрасных русских певцов и певиц: Соня Шамина, Вера Бриннер, Иван Бурлак, Маруся Сава, Лиза Долина, Саша Зелкин, Ольга Саулинь, Маруся Георгиевская, Юлия Витни и другие.
Были в Америке и хорошие музыканты из России, в основном балалаечники. Многие из них объединились вокруг известного аранжировщика и солиста, дирижера и руководителя единственного в Америке симфонического балалаечного оркестра Александра Кутина. Студия его тогда находилась на углу 14-й улицы и Юнион-сквер, возле «Кисмета». Несмотря на преклонный возраст, маэстро был полон энергии. У нас с Сашей завязались вполне приятельские отношения. Писал я о нем много, посещал его студию, более похожую на балалаечный музей, чем на репетиционный зал, но на концертах бывать не приходилось. И когда на адрес «Кисмета» пришли два пригласительных билета в Линкольн-центр на концерт прославленного балалаечного оркестра, сердце мое заныло в предвкушении встречи с чем-то почти полузабытым, родным.
Концерт был назначен на субботу, и весь этот день, хоть для меня он и был рабочим, не оставляло предпраздничное настроение. А уже на самом концерте начался праздник. Публика, заполнившая великолепный зал Alice Tully Hall, мало напоминала русских людей, скорее всего, это были сыновья и внуки представителей первых двух волн русской эмиграции. Да и музыканты, если бы не русские косоворотки, с трудом сошли бы за русских. Но музыка, которую они исполняли, была настолько русской, что временами я ловил себя на мысли, что нахожусь где-то в России. Не стану перечислять все номера обширной и со вкусом составленной программы, скажу только, что во всех исполненных произведениях Мусоргского, Рахманинова, Римского-Корсакова, Верди, Чайковского, Глинки, Гулак-Артемовского, Глиэра и, конечно же, Андреева чувствовалась богато одаренная личность великолепного музыканта и дирижера Александра Кутина, пронесшего через всю свою долгую жизнь яркий огонь энтузиаста русской музыки.
