Песни Кавриса - [18]

— В школу.

— А что здесь? — Незнакомец небрежно пнул ботинком ящик.

— Продукты и книги, — сердито ответил Каврис.

— Открой, — приказал мужчина, с первого взгляда показавшийся мальчику неприятным и отталкивающим. Он поминутно облизывал свои толстые губы, и глаза у него бегали. — Открой! — повторил незнакомец грубо.

И тут Каврис догадался: «Это же дезертир, убежавший с дороги, по которой уходят на фронт машины. Оберегая свою жизнь, бродит по лесам, не показываясь никому». Поняв, в чем дело, мальчик позабыл страх и ответил, смело и прямо глядя в неприятное лицо:

— Не буду! Ты от фронта убежал!

— Не разговаривай, щенок! — огрызнулся дезертир.

Каврис очень пожалел, что в этот момент нет с ним Халтарах — она бы уж точно отделала этого труса, только посмел бы приставать. Четырехглазую пришлось оставить в аале — не держать же собаку в школе-интернате…

— Не открою! — заупрямился мальчик. — Я продукты не для чужих зарабатывал…

Тогда страшный незнакомец ударил по ящику, на котором сидел Каврис, своим тяжелым ботинком, мальчик упал и покатился под гору, но удержался, вскочил на ноги и, как барс, одним рывком, бросился на обидчика. Незнакомец уже открыл ящик и стал жадно выгребать из него хлеб и крупу. Каврис зубами вцепился в его руку и не отпускал. Дезертир, боясь громко кричать, стонал. Пытаясь освободиться, он бил мальчика по голове тяжелым кулаком…

…Каврис очнулся, не веря, что живой: в висках колотило, словно кто-то рядом ковал железо. На лице он чувствовал чье-то дыхание. «Наверно, он не ушел. Если узнает, что жив, — убьет». И Каврис зажмурил глаза, глядя сквозь ресницы. На небе горели звезды. Значит, пролежал без сознания весь день. Долго лежал! Ведь когда он дрался с незнакомцем, солнце стояло высоко.

Послышался шорох. Мальчик не выдержал, приподнялся — невдалеке сидела собака! Нет, не Халтарах. Она была бы уже рядом, лизалась, ластилась, прыгала на грудь. Это была совсем неизвестная собака. «Кажется… — мальчик замер от страха, — волк! Волк с торчащими ушами и белеющими в темноте зубами… Наверно, подлый человек все-таки ушел…» Каврис силился подняться на ноги, но ноги не слушались, голова — как разбитый чугунный чайник. Сердце громко стучало: тук-тук… Волк шевельнулся: он, очевидно, ждал смерти человека. Каврис пощупал горло: оно опухло и болело — дезертир хотел задушить!..

С большим трудом мальчику удалось приподняться и сесть на землю. Зверь продолжал оставаться на прежнем месте. Каврис видел, как он облизывал черные губы языком, похожим на пламя. Мальчик и раньше часто встречался с волками, когда ходил в горы за сусликами, но с ним всегда была верная, храбрая Халтарах, а в руках — железная палка. Попробовал бы какой хищник приблизиться — живо бы размозжил голову! Однажды он даже отбил у волка колхозную овцу. Теперь в руках не было надежного оружия, чтобы отпугнуть зверя. Где-то в кармане должен быть маленький нож-складень для разделки сусликов, но, поискав, Каврис не нашел его — подлый человек забрал и нож. Тогда мальчик нащупал в темноте острый осколок камня и метнул его в волка. Видно, бросок получился удачный — зверь отпрянул и кинулся в сторону, треща валежником. Конечно, не случайно Каврис угадал — он и на сусликов так охотился.

Поднявшись на ноги, Каврис ощупал голову; ладони сразу стали мокрыми, с правой стороны ныла рана, и кровь, вытекая из нее, застывала на щеке коркой, шершавой, как кора дерева.

Луна очень ярко, по-осеннему, освещала лес и горы. Каврис, встав на ноги, осмотрелся. От ящика остались одни щепки, но книги и один мешочек с крупой уцелели… Завтра нужно быть в школе.

…До Аскиза мальчик дошел к утру. В поселке была тишина и безлюдье, зато в поле, рядом, тракторы пахали зябь, а подальше гудела молотилка.

Каврис шел к двухэтажному Дому Советов. Как-то примет его председатель, как ответит на просьбу Муклая помочь ему, Каврису Танбаеву?..

За широким столом с двумя телефонами сидел крупный человек с зоркими черными глазами. Увидя вошедшего мальчика, лицо которого было измазано запекшейся кровью, он мягко спросил:

— Ты ко мне?

— К вам… Из аала. Муклай, наш председатель, вам записку написал, в ней все про меня… Отец погиб, мать и бабушка умерли. И еще хочу сказать… Там в горах…

Но председатель уже читал письмо про Кавриса. Потом он быстро снял телефонную трубку:

— Это директор? Звонят из райисполкома. Да, да, он самый… Потрудитесь включить в список остронуждающихся учеников Кавриса Танбаева… Какой класс? — обратился он к Каврису. — Седьмой, говорит… Вот и хорошо. Большое спасибо… Все в порядке, дорогой, только смотри учись хорошо, меня не подведи и Муклая! А кстати, что это у тебя с лицом? Подрался?

— Ага, — ответил Каврис. — С дезертиром.

— С каким дезертиром? Ну-ка расскажи.

Каврис, согретый лаской и заботой, принялся рассказывать о приключении в горах. По мере рассказа добрые черные глаза председателя становились все строже и суровей. Выслушав мальчика до конца, он потянулся к телефону:

— Да, я, Николай Иванович! Извольте немедленно быть у меня. Дело очень важное.

Вскоре в кабинет вошел милиционер с горбатым носом, похожим на клюв кобчика. Председатель сам поведал ему о том, что случилось с Каврисом.