Песни каторги [заметки]

1

Более подробные сведения о «Песнях каторжан» читатель найдет в журнале «Русское богатство» (январь и февраль 1911 г.) среди моих очерков и рассказов о Сибири и каторге «В стране возмездия»).

2

Кибель — корзина, в которой из шахты поднимают руду.

3

Точная орфография каторжника Тобольской каторги бывшего священника Мурайченко.

4

Вариант:

Я в Петербурге уродился

И воспитался у родных

А воровать я научился

Там у приятелей своих.

5

Урман — тайга.

6

Шпаната — младшие члены каторги.

7

Кобылка — вся каторга.

8

Духи — конвой и вообще всякое начальство.

9

Иван — старший в камере или в этапе из бывалых каторжан.

10

Вариант: тага, тага…

11

Точная орфография каторжанина Тобольской каторги (бывшего священника) Мурайченко.

12

По-арестантски, от слова — копить.

13

Погоняночка — каторга.

14

Фарт — счастье, удача.

15

Чалдон — сибирский мужик.

16

Омулей — небольшие рыбки Байкальского озера.

17

Из Сахалина.

18

Култук — этапное место.

19

Торботейка — сумка.

20

Саватейка — сибирская мучная лепешка.

21

Параболь — на языке бродяг — монета.

22

Варнак — беглый бродяга.

23

Коргана — сибирская птица.

24

В приложении этом не повторяем тех песен, которые свободно улеглись в тексте нашего сочинения.

25

В России Разиновыми песнями называются: 1) «Помутился славный тихий Дон», 2) «Из славного из устьица синь-моря», 3) «У нас-то было, братцы, на тихом Дону», 4) «Уж как по морю синему, по синему по Хвалынскому», 5) «Уж вы, горы, мои горы! прикажите-ка вы, горы, под собой нам постоять», 6) «Как во славном городе, во Астрахани, очутился проявился тут незнамый человек», и проч.

26

«Усы», несомненно, воспевают подвиги известного разбойника Васьки Уса.

27

Каиновыми песнями, из которых большая часть вращается около разбоев и тюрем, полагаются, между прочим, из известных след.: «Пал туман на сине море», «Не бушуйте вы, ветры буйные, не шумите вы, леса темные», «Ты, рябинушка, ты, кудрявая», «Скучно, матушка, весною жить одной». Впрочем, с большим вероятием можно принимать за Каиновы песни те, которые отличаются более искусственным складом, отсутствием поэтического элемента и стремлением к тому остроумию, которое составляло его отличительную черту и в жизни, и в следственных показаниях. Таковы: 1) «Во славном было городе во Нижнем», 2) «В Архангельском во граде ходят девушки в наряде», 3) «Еще что вы, братцы, призадумались?», 4) «Чарочки по столику похаживают», 5) «Девушки вино курили», 6) «Вещевало мое сердце, вещевало», 7) «Весел я, весел сегодняшний день». С фабричным людом Каин (к тому же еще сам беглый лакей) хорошо был знаком по обязанности сыщика. Для вящего успеха по должности он получил право устроить в Зарядье в Москве веселое заведение с бильярдом, картами и зернью, получившее в Москве огромную известность. К нему валил, по новости дела, всякий праздный народ, а особенно суконщики. Фабричные рекомендовали сами себя для услуг, и он давал им пристанище, иногда держал человек по 30.

28

На Волыни об этом событии рассказывает народная песня:

Ой ты, Кармелюк, по свету ходишь,

Не едну девчину с ума сводишь,

Не едну девчину, не одну вдову

Белолицу, румяну ще-й черноброву!

Ой ты, девчина, ты чорнявая,

Ой де-сь ты мине приваду [50]  дала?

Бо дай ты так знав з сеней до хаты,

А як знаю чим чаровати:

Ой у мене чары оченьки кари,

А в мене отрута [51] в городе рута!

Пишов Кармелюк до кумы в госте,

Покинув платья в лесе при мосте:

— Ой, кумцю, кумцю, посвоимося [52],

— Дай горилочки да напиемося.

«Ой раду, раду, ходим до саду,

 Нарвемо грушок повен хвартушок [53],

 Сядемо соби под яблонею,

 Будем пити мед за горелкою,

 Прийде чорнява, пидем гуляти!»

 — Скажи ж, дивчина, як тебе звати,

 — Що б я потрапив [54] до твоей хаты!

 «А мене звати Магдалиною,

 А моя хата над долиною,

 А моя хата снопками шита [55],

 Прийди Кармелюк, хочь буду бита,

 Хочь буду бита — знаю за кого:

 Пристало серденько мое до твого!»

 Ой сам я дався з света сгубити

 Що я и сказав куле [56] святити.

 Сама ж ты дала до двора знати,

 Шоб мене вбили у твоей хате!

29

В России поют: Своей родины бежал.

30

В России прибавка:

На кого же ты покинул

Мать родную и отца?

(Или:

Ты спокинул, ты оставил

Ты старушку свою мать,

 Отца свово старика!)

 — «Уже некому мальчишку

 Меня было научить,

 А теперича мальчишку,

 Меня поздно научать!

 Уж и жил я, веселился,

 Но имел свой капитал;

 Как и этот капитал

 Весь я пропил, прогулял

(Дальше: «во неволю жить» и проч.)

 Или: «Жил бы, жил бы, веселился,

 Капиталец свой имел;

 Капиталец миновался,

 Во неволю жить попал.

31

Вм. офицера — писарь с требыем идет, нам указы выдает, собираться скоро в поход.

32

В России эта трагическая сцена размалевана иначе:

 Свет небесный во сияньи:

 Барабаны зорю бьют,

 Барабан зорю пробьет,

 Вундер двери отворяет:

 Писарь с требою идет;

 Он по требованию кличет,

 Нам к суду идти велят.

 Взяли сумки, помолились

 И отправились себе…

 Нас в карету посадили

 И с конвоем повезли…

 Или: Взяли сумки — подхватили

 И в поход скоро пошли,

 Торбан, торбан покатился.

 Что за чудна за карета!

 Сдивовался весь народ,

 Что кругом конвой идет.

 У родных сердца забьются,

 Слезно плакали об нас,

 Слезно плакали об нас,

 Отправляли в Сибирь нас.

Здесь и конец — как мы выше сказали — российскому изделию. Сибирские арестанты не задумались над описанием дальнейшей картины и изобразили ее в последнем придатке к песне. По словам сибирских арестантов, песня эта сочинена в конце 40-х годов нынешнего столетия, и основная канва ее приписывается, как сказано нами, разбойнику Гусеву.

33

В известной русской песне: «Уж как пал туман на сине море», мотив этот повторяется в конце с таким вариантом:

 «Молодой жене скажите мою волюшку —

 На все ли на четыре сторонушки,

 Малым детушкам благословеньице».

34

В России вариант:

Как у нас в роду воров не было,

Ни воров у нас, ни разбойничков.

35

Известны еще длиннейшие вирши: «Позвольте вспомнить про былое» и проч. и «На дворе шумела буря, ветер форточкой стучал»; «Я видел, как в стране чужой моих собратьев хоронили» и пр., все неудачные попытки, рассчитывающие на дальнейшее развитие тюремной песни, но пользующиеся некоторым успехом только в военных каторжных тюрьмах. За ними одно досадное право — вытеснять мало-помалу самобытные перлы народного творчества. Из известных романсов пробрался в тюрьмы между прочим варламовский: «Что не ветер ветку клонит».

36

Конец в этой песне выкраден из известной народной:

Ах ты, ночь ли ночь,

Ночка темная, Осенняя бурная, —

с тою отменою, что мерный стих народной обменен на искусственный стихотворный. В подлиннике так:

Перейди, сударушка, на мою сторонушку.

Рада бы я перешла — переходу не нашла.

Переходочек нашла — лежит жердочка тонка,

Жердочка тонка — речка глубока.

37

В России вариант:

Он ножками трясет

Да мережки плетет.

38

Т. е. очень бойко, — как объяснил песельник.

39

Осенью бродяги принуждены идти в деревни и там попадаются или просятся в остроги.

40

Смотри бродяжескую песню в статье о бродягах.

41

Вполне приведена эта песня у г. Максимова.

42

Параша, как говорят, была любовница Маршалева.

43

В целике, в сумете.

44

Платоша — сын, убивший отца. Он едет справляться о трупе на замерзшей реке; но его тут застают ребята, рубившие лед, и слух об убийстве распространяется.

45

См., между прочим, замечания г. Максимова, ст. 380 т. 1 «Сибирь и каторга».

46

Мы уверены, что чуткие к народной песне музыканты, как напр. г. Балакирев, нашли бы в такой песне глубокий музыкальный смысл.

47

Помещена в первый раз у г. Грицко в «Современнике», также у г. Максимова.

48

* Об этом событии на каринских промыслах, где в одно время было согнано множество каторжных и где они умирали от голода и тифа, говорится и у г. Максимова. См. «Сибирь и каторга», част. III «История каторги».

49

Бумажная материя.

50

Приманку, приворотное

51

отрава

52

будем свои

53

передник

54

нашел путь

55

обложена связками (обыкновенно коноплями)

56

пули. Стихи 6-11 разговор с девушкой; Кармелюк идет к куме, у которой были тайные свидания его с девушкой; ст. 14–21 — разговор с кумою; ст. 22–29 — разговор с девушкою в доме; ст. 30–33 — песня от лица Кармелюка, жившего, по народному преданию, в начале нынешнего столетия. По образцам прошлых веков и по обычаям времен колиевщины, песня эта также намекает на гайдамака-характерника, знавшегося с нечистою силою и умевшего зачаровывать направленные на него пули. Освящать пули в противодействие чарам было в обычае у казаков времен колиевщины.

57

В Москве урочище: место старых казней.