Песнь сауриалов - [33]

Элия подняла подбородок и гордо ответила:

— Да.

— Как дочь любит своего отца? — спросила Морала.

Элия кивнула.

Поджав губы, Морала грустно покачала головой.. Элия заметила, что глаза старой женщины наполнились слезами.

— Он не заслуживает твоей любви, — прошептала жрица.

— Любовь дается людям, — возразила Элия. — Это не товар, чтобы его заработать или им заплатить. Морала вздохнула и сложила руки на коленях.

— Да. Это проблема. Ее нельзя заработать и нельзя легко потерять. — Морала замолчала, затем холодно добавила:

— Мэйрайя любила Безымянного, хотя не как отца. Мэйрайя была ученицей Безымянного… той, которая получила увечья.

— Она потеряла голос, затем покончила с собой, — вспомнила Элия рассказ Безымянного. — Поэтому вы не можете простить Безымянного… потому что Мэйрайя была вашим другом?

Морала взяла руки Элии в свои и крепко сжала.

— Я не могу простить Безымянному того, что он солгал, а ложь привела к увечью Мэйрайи, а увечья привели к позору, а позор привел к смерти. Правда могла бы сделать ее свободной, и она не убила бы себя.

— Какая ложь? — потребовала Элия. — О чем вы говорите?

— Спроси его, — ответила Морала. — Попроси Безымянного рассказать тебе правду, правду, которую он не сказал ни Эльминстеру, ни арферам, правду, которой стыдится даже он. Если он сделает это, то сам освободит себя, и я прощу его.

Элия выдернула свои руки из ладоней жрицы и откинулась назад. Ее сердце отчаянно колотилось, ей было холодно, хотя на ней была шерстяная туника.

— А если я не хочу знать эту правду? — спросила она.

— Я думала, что ты любишь его, — сказала Морала. — Ты хочешь, чтобы он до конца жизни нее на себе этот груз?

— Хорошо, я спрошу его, — дерзко сказала Элия, — и он расскажет мне, и я буду любить его ничуть не меньше, что бы он не сказал.

— Я не думаю, — ответила Морала.

— Почему вы не расскажете мне? — спросила Элия. Внутри нее росло отчаяние.

— Я хочу, чтобы это испытание напомнило Безымянному о том, чему он научил тебя в отношении любви, но не может запомнить сам, — объяснила жрица. Внезапно она перешла к делу. Шлепнув ладонями по коленям, она сказала:

— Во-первых, мы должны найти Безымянного. Я уже достаточно отдохнула. — Она вытянула руку.

Элия быстро вскочила на ноги и помогла почтенной женщине подняться и подойти к столу. Воительница с интересом наблюдала, как Морала очистила серебряную чашу и вновь наполнила ее святой водой.

Послышалось рычание. Элия подняла голову. В дверях судейской комнаты стояли Дракон и Зара, жена Акабара. Паладин показал на пятно на полу прямо перед ним. Он вел себя явно нетерпеливо.

— Извините, — сказала Элия Морале. — Я должна узнать, что хочет мой друг.

Морала кивнула, не отрываясь от серебряной чаши. Элия поспешила к ящеру.

Дракон показал ей обгоревший куст чертополоха и начал отчаянно жестикулировать.

— Что ты имеешь ввиду, вас атаковал чертополох? — раздраженно спросила Элия. — Что вы делали? Гуляли по старому пастбищу Коруна Лерара?

Дракон ответил ей жестами.

— В ее комнате? — спросила Элия. — Конечно же, я не посылала их. Откуда мне знать о чертополохе?

— Где Акабар? — спросил Дракон.

— Отдыхает, — ответила Элия. — Он… ему нехорошо, — кратко объяснила она.

Ей не хотелось рассказывать Заре подробности. Она уже достаточно наслушалась объяснений жрицы.

— Отведи нас к нему, — потребовал Дракон.

— Морала собирается найти Безымянного, — объяснила Элия. — Он исчез. Его могли похитить. Ты не можешь подождать? — нетерпеливо спросила она.

— Нет. Немедленно, — прожестикулировал Дракон.

Элия злобно фыркнула, но по чесночному запаху, исходившему от него, она поняла, что он не уступит.

— Хорошо, — проворчала она. На случай, если Кайр еще не успела убедить Акабара в глупости его жены-жрицы, Элия предложила:

— Зара, может быть, ты подождешь здесь? Дракон покачал головой.

— Здесь ей будет хорошо, — сказала Элия, показывая Дракону, что Зара должна остаться в комнате. Сауриал не обратил на нее внимания. Он топнул ногой.

— Отлично, — зло прошипела Элия. — Будь по-твоему.

Она оглянулась на Моралу. Старая жрица уже начала свое заклинание, поэтому Элия не осмелилась беспокоить ее.

— Идите за мной, — сказала она и целеустремленно зашагала прочь из судейской комнаты.

Уход Элии насторожил Моралу, но она была слишком занята своим заклинанием.

Через несколько минут вода в серебряной чаше забулькала и засветилась, и жрица закончила заклинание.

Морала смогла различить в воде черты Безымянного Барда. Его лицо было освещено мерцающим факелом, но все вокруг было скрыто во тьме. Жрица вздохнула.

Бард может быть где угодно — в пещере в том же мире, что и Эльминстер, в туннеле под Синими Водами, в чулане в Башне-на-Ашабе.

Морала махнула над водой руками. Теперь она видела второй факел, который держала маленькая фигура, идущая рядом с Безымянным.

— Ну, ну. Должно быть, это и есть наш маленький хафлинг-арфер, — пробормотала жрица. Когда она вновь посмотрела на Безымянного, на липе Барда появилось злое выражение.

— Что же случилось, Безымянный? — вслух задумалась Морала. — Где же ты, и что ты собираешься делать?

Глава 7. Под Крепостью Путеводца

Путеводец выдохнул ругательство, когда они с Оливией завернули за угол подземного туннеля и были вынуждены опять остановиться. Оливия покорно вздохнула. Там, где обрушился потолок прохода, их путь перекрывала стена из камней и грязи. Это было уже четвертое подобное препятствие на их пути. Первое было у начала лестницы, которая вела из разрушенного дома в подземелье. Они потратили целый час, чтобы проделать проход. Второе препятствие оказалось не столь трудным, и они преодолели его за полчаса. Наткнувшись на третий завал, Путеводец решил пойти назад и попытаться найти другой путь в лабиринте изгибающихся туннелей. Теперь у них не было другого выхода, кроме как начать копать опять.