Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро - [41]

До Рима, не передохнув, домчал,

Оруженосцев кров послал искать.

Держал Сикер двор постоялый там.

²⁸⁵ Стал в доме у него постоем граф,

Себе позволил отдых в первый раз,

Отужинал, лег поскорее спать.

Заснул немедля — очень уж устал —

И видит сон, в нем пробудивший страх[231]

²⁹⁰ Со стороны Руси идет пожар[232],

Который Рим со всех сторон объял,

И мчится преогромный волкодав

В сопровожденье множества собак;

Он, граф, сидит под деревом в кустах

²⁹⁵ И до смерти напуган видом пса,

А тот наносит лапою удар,

И падает Гильом к его ногам.

Проснулся граф, к царю небес воззвал,

Но сон его был вещий божий знак:

³⁰⁰ Магометане вторглись в этот край.

Эмир Корсольт[233] и с ним три короля —

Кремюз, Тенебр, Галафр вели их рать.

Она твердыни Капуи[234] взяла.

Король Гефье к неверным в плен попал[235],

³⁰⁵ А с королем красавица жена,

И дочь, и тридцать тысяч христиан.

Им всем до одного грозила казнь,

Но графа так любил небесный царь,

Что пленников Гильом от смерти спас,

³¹⁰ Хотя Корсольт, сраженный им силач,—

За Красным морем земли он держал,—

Нос рыцарю укоротил слегка,

О чем мы позже поведем рассказ,

Коль скупы не окажетесь вы к нам[236].

³¹⁵ Тут понемногу начало светать.

С постели граф без промедленья встал;

К заутрени пошел в престольный храм;

Сложил свои доспехи на алтарь —

Мол, выкупит их, взяв с арабов дань[237];

³²⁰ Увидел там наместника Христа[238] —

Пел мессу в этот день святитель сам.

Закончить службу он успел едва,

Как прибыли нежданно два гонца

С такою вестью горестной туда,

³²⁵ Что стало страшно многим храбрецам.

XVI

В престольный храм пришел Гильом с рассветом,

А мессу там служил Христов наместник,

Когда нежданно два гонца приспели

С нерадостным для христиан известьем:

³³⁰ Громят магометане край окрестный,

Твердыни Капуи в руках неверных,

И взято ими тридцать тысяч пленных.

Спасти их надо — иль не минут смерти.

Святитель побледнел, спросил поспешно,

³³⁵ Где тот, кого зовут Рукой Железной;

А граф лежал, на мраморе простёртый,

Молясь, чтоб сила в нем не оскудела

И жертвою не сделался измены

Людовик, Карла отпрыск и преемник.

³⁴⁰ Не стал святитель ни минуты мешкать,

Взял посох, тронул им плечо пришельца.

Вскочил Гильом, открыл лицо немедля.

XVII

Вскочил Гильом, поднялся в полный рост,

И говорит ему слуга Христов:

³⁴⁵ «Во имя божье, доблестный барон,

Вы нам не согласитесь ли помочь?

Язычники пошли на нас в поход.

Король Галафр — их войск несметных вождь,

А наш защитник сам в беде большой:

³⁵⁰ Король Гефье Сполетский взят в полон,

В руках врага жена его и дочь

И тридцать тысяч подданных его.

Коль мы им не поможем, казнь их ждет».

Перекрестился граф: «Помилуй бог!

³⁵⁵ Нам стольким королям не дать отпор».

Вмешался тут Бертран: «Клянусь крестом!

Что это, дядя, вам на ум взбрело?

Ведь вам досель не страшен был никто».

«Ты прав, племянник, — говорит Гильом,—

³⁶⁰ Но нам не сладить с нехристями все ж.

Пошлем-ка поскорей гонца домой —

Пускай Людовик, юный наш сеньер,

С войсками нам на выручку придет,

А Карл пусть охраняет край родной:

³⁶⁵ Он стар и воевать уже не гож».

Бертран ему в ответ: «Пускай господь

Ума и живота лишит того,

Кто королю такую весть пошлет![239]

Пускай расколют щит ему копьем,

³⁷⁰ Пробьют броню и добрый шлем стальной,

И грудь пронзят концом меча насквозь,

Коль он моим советам не вонмет!

Хоть у неверных войско тысяч в сто,

Возьмемся за оружие — и в бой!

³⁷⁵ Дадим мы сами нехристям урок».

Все римляне в испуге: враг силен,

А им сто тысяч не набрать бойцов.

XVIII

В престольном храме был Гильом у мессы,

И рыцарю сказал Христов наместник:

³⁸⁰ «Явите, бога ради, милосердье —

Нам помогите отразить неверных».

«Бог видит, — молвил граф Гильом, колеблясь,—

Паломником я в край явился здешний

Со свитой, малолюдною чрезмерно:

³⁸⁵ Лишь шестьдесят бойцов со мною смелых.

На стольких королей мне грянуть не с кем».

Но возразил святитель: «Рыцарь честный,

Апостол Петр да будет мне свидетель!

Коль за него вы вступите в сраженье,

³⁹⁰ Вам можно будет мясо есть вседневно[240],

И жен держать, коль хватит сил, хоть десять,

И в грех любой впадать, пусть даже смертный,

За исключеньем разве что измены[241],—

Я вам даю заране отпущенье.

³⁹⁵ Создатель вход откроет вам по смерти

Туда, где лишь его друзьям есть место,

Сам Гавриил введет вас в рай небесный».

Гильом воскликнул: «Господи предвечный,

Великодушней нету иерея!

⁴⁰⁰ Не потерплю я, — всяк да слышит это! —

Чтоб хвастал враг, хоть рать его несметна,

Что с ним я убоялся столкновенья.

Бертран, племянник мой, надень доспехи,

Зови сюда всех наших и Гелена».

⁴⁰⁵ Воитель стал готовиться к сраженью:

Велел принесть оружье прямо в церковь,

Надел броню и шлем, что цветом зелен,

И меч на перевязи драгоценной.

Коня ему подводят масти пегой.

⁴¹⁰ Граф сел в седло, не вдевши ногу в стремя.

Червленый щит повешен им на шею[242].

Копье он держит со значком на древке —

Пять точек золотых на ткани блещут.

Осведомился граф: «Отец святейший,

⁴¹⁵ У вас бойцов-то сколько во владенья?

«Скажу по правде, — рек первосвященник.—

Я рыцарей три тысячи имею,

И каждый при копье, мече и шлеме».

«Не худо для начала, — граф ответил.—

⁴²⁰ Готовьте к битве их, а те, что пеши,

Ворота будут охранять и стены».

«Так и велю я, — молвил папа, — сделать».

Всяк в Риме, кто оружием владеет,